В свете ночника я любовался телом изнывающей от плохо скрываемой похоти женщины, с пылающим от стыда лицом. Как же красива она, когда возбуждена! Грудки словно приподнялись, соски ее напряглись, и она, прижав телефонную трубку к плечу, непроизвольно теребила их, ласкала, то — покручивая пальчиками, то оттягивая и отпуская. Согнутые в коленях ноги незаметно распахнулись ещё шире, и когда она откинулась на спину, я увидел ее мокрую, раскрывшуюся, конвульсивно сокращающуюся от желания прелесть. Любимая лежала прикрыв глаза, уже предвкушая предстоящее. Губки издавали мокрые звуки, когда словно ловили воздух, ритмично расширяясь, и после схлопываясь.
134