Электронная Библиотека Порна Сайт (Рассказы для Взрослых 18+) Название : Сборник коротких порно рассказов (часть 39) Сайт: https://dojki.biz/book/ Жанр: Порно рассказы Категория : Измена Содержание : - Круиз - Уборщица - Порочная Анна - Люба - Где? - Суета в командировке - Чистая - самая лучшая! - Пятна спермы неверного супруга - У нас проездом Славик - Заграница - Одесса - Фотомодель - Валентина - Из дневника - Мэри - Первая измена - Анна оставила нас вдвоём - Сказка на ночь - В ожидании любви - Принцесса из Зазеркалья --- Круиз --- Как-то раз мы с женой выиграли путевку в круиз по средиземному морю на теплоходе Тарас Шевченко. Каюты были очень уютные: 2-х ярусная кровать с лесенкой на верх, маленький столик и вдоль выходившего на прогулочную палубу окна (иллюминатора) - диванчик. Так же в номере была раковина. Туалеты и душевые расположены отдельно, но в таком количестве, что их отсутствие в номере не создавало никаких проблем. Публика на теплоходе была скучная: семейные пары старше среднего возраста из Сибири, пенсионеры и т.д. На всем корабле глаз можно было положить только на одну молодую девушку восточного типа: смугленькую, длинными черными волосами, миндального цвета глазами и полненькой попкой. Звали ее Гуля. Не знаю почему, но она была одна и ходила как неприкаянная - свободных мужиков не было. Когда она проходила мимо в баре, или купалась в бассейне в купальнике, который не скрывал, а только подчеркивал ее формы: приподнимал груди, тоненькой полосочкой впивался и рельефно очерчивал попку, я постоянно поглядывал на нее с желанием. Однажды, сидя в шезлонге и загорая, я заметил, что у Гули на пояснице на позвонках красные маленькие ссадины. У моей жены были такие же, после того, как мы в каюте трахались на жестком ковре. Значит, эту восточную красавицу кто-то на корабле имеет. И вот однажды вечером я пошел в душ. Кабинки, как ни странно, были заняты все, кроме одной. Я уже собирался зайти и закрыть за собой дверь, как тут вошла Гуля, оценила ситуацию, и попросила, чтобы я уступил ей очередь. Она была с распущенными волосами в коротеньком халатике. Я сказал, что давай, примем душ вместе. Она ничего не ответила и зашла в кабинку. Я за ней и закрыл дверь, включил теплую воду. Повернувшись к ней, я обнял ее, начал целовать в губы. Она ответила на поцелуй и сама начала меня с восточным темпераментом и страстью целовать и ласкать. Я откинул ее волосы и слегка куснул за изящное ухо, Гуля застонала, схватила одной рукой меня за волосы, а другой рукой за попу и прижала к себе. Я начал целовать и покусывать за нежную шейку, спустил с плеч халатик и начал целовать в округлое плечико, языком облизывать ухо и шею. Гуля заводилась все больше и больше. Я спустил ее халат совсем: она была абсолютно голенькой. Продолжая целовать, я сжал ее кругленькую попку и прижал к себе. Вся попа у нее была липкая, лобок и живот, плотно прижимающиеся ко мне тоже были все скользкие и мокрые. Ее только что оттрахали и кончили на живот и попку! Гуля не обратила внимания на мое секундное замешательство и продолжала ластиться ко мне. Я отстранил ее от себя, развернул спиной, прижал к стенке. По ее телу стекали струи воды. Я засунул два пальца ей в щелку, а сам стал срывать с себя одежду. Подошел к ней, приподнял ее ногу и засунул свой вставший член в ее мокрую припухшую пещерку. Она стонала, а я изо всей силы входил в нее на всю длину. Очень скоро я почувствовал, что сейчас кончу. Я вышел из нее, поставил ее на колени, открыл ей рот и кончил туда. Она шевелила своим розовым язычком, часть спермы стекала по ее подбородку, а часть она проглотила. Мы, не разговаривая, начали намыливать друг друга, терлись друг об друга скользкими телами, я намыливал и глубоко проникал пальцами в ее только что оттраханую пещерку, теребил клитор, глубоко засовывал пальцы в упругую пещерку между пухленькими половинками попки. Она ласкала мыльной рукой мой пенис, потом встала на колени и начала ласкать мой член своими мягкими грудями, брала его в рот. Я кончил в тот момент, когда моя головка была зажата ее роскошными полушариями. Струя попала ей на шею, стекла на грудь и ложбинку между ними. Я быстро помылся и вышел, пока она продолжала с закрытыми глазами размазывать сперму по своему телу. С тех пор мы почти каждый вечер трахались в душевой кабинке. Было, правда, тесно и не очень удобно. Я начал приходить к Гуле после того, как имел свою жену, и заставлял ее облизывать мой мокрый член, измазанный спермой и смазкой моей половины. Однажды Гуля отомстила мне. Она зашла как всегда, разделась и встала раком, призывно и похотливо покачивая бедрами. У меня мгновенно встал. Я схватил ее за попку и засунул свой пенис в приоткрывшуюся щелку. Я легко проскользнул: ее лоно было уже хорошо разработано и расширено не одним членом. Мой пенис заполнил ее, и из нее брызнула чужая сперма: она была полна до краев. Моя головка скользила в ней, там хлюпало и чавкало. Я вышел из нее и заставил облизать мой член. Так я и входил и выходил из нее, а она все облизывала, пока я не кончил в нее. Потом я сидел на мокром полу и дрочил свой член, готовясь к следующему раунду, а она танцевала передо мной, плавно изгибая свое прекрасное тело, которое я хотел оттрахать все целиком. Она встала надо мной, и из щелки, в которой только что был мой член, мне на грудь полилась ее теплая моча, стекая по животу и пенису. Я кончил ей на ногу. Потом я мочился на нее: на ее груди, вставлял член в писюньку и мочился в нее, на анальное отверстие. Мы с ней никогда не разговаривали и не здоровались. Делали вид, что не знакомы. Я не заметил, чтобы она вообще с кем- нибудь из мужчин была знакома на корабле. Уже под конец плавания я зашел к ней в номер. Она закрыла дверь, сняла халат, легла на пол и, широко раздвинув ноги, начала возбуждать себя руками (гладить и щипать клитор, гладить груди). Я разделся и лег между ее ножек, она моментально обвила меня руками и ногами, рукой схватила член и засунула в себя. Она извивалась подо мной как угорь. Я схватил ее за руки и крепко прижал к полу. Впервые я трахал ее сверху. Я держал ее крепко, не давая шевелиться ей в своем ритме, а навязывал свой: медленный и тягучий: то выхожу полностью из нее и трусь членом об ее губки и клитор, то погружаю на всю длину. Мне нравилась ее беззащитность. Она была подо мной вся открыта моим ласкам, я мог делать с ней все, что захочу. Сначала она пыталась вырваться и двигаться побыстрее, но потом смирилась и только томно постанывала с каждым погружением в нее возбужденного члена. Чувствую, что мои силы на пределе, я вложил свой член в Гулины руки и кончил в ей ладони. Потом я сидел на диване, а она прыгала на моем пенисе, а сзади за окном в полуметре от нас ходили люди. Потом она забралась на лестницу и держась за не руками насаживалась на мой член. Я стоял снизу, и она одевалась на мой смазанный кремом пенис то похотливой щелкой, то тесной дырочкой попки. Круиз мне очень понравился. --- Уборщица --- Когда, в 1995 году, я работал на заводе, к нам в цех пришла новая уборщица. Я всегда был немного сексуально озабочен и тут же стал с интересом присматриваться к ней. Это была стройная, красивая, средних лет женщина. Она часто приходила в наш закуток покурить и мы болтали с ней о том, о сем. Мой друг все намекал, что неплохо бы нам выпить вместе, и тут я неожиданно сказал, что у меня на следующей неделе день рождения; и мы договорились отметить его не работе. Наконец, наступил долгожданный день, и после первой половины дня мы расположились в комнате мастера, расставив стаканы на столе, а бутылки, спрятав под стол. Нас было трое женщин и трое мужчин. Нашу новую уборщицу звали Татьяной. Я, конечно, постарался сесть рядом с ней. В тот день я был на машине и довольствовался минералкой, с интересом наблюдая какими раскованными становятся мои друзья. Скоро я уже обнимал Татьяну за талию, и она нисколько этому не противилась. Так как я не пил, то и мало ел, и она стала кормить меня с рук. Но я не давался, тогда она взяла конфету наполовину в рот, слегка прижав ее губами, и призывно посмотрела на меня. Я оглянулся и увидел, что почти все смотрят на нас и ждут что будет дальше. Я приблизил свое лицо к ее лицу и наши губы встретились. У нее были такие мягкие, чувственные губы, что я был не в силах оторваться. Раз, услышали мы, два, три,.. десять,.. двадцать пять... Мы отодвинулись друг от друга только при счете пятьдесят и услышали, как наши друзья захлопали в ладоши. Считали, как на свадьбе, - прошептала Татьяна. Я только крепко сжал ее руку. Вскоре зашел начальник цеха и все заговорили о предстоящей работе. Я сидел в углу и Татьяна привалилась ко мне, закрыв своим телом меня от других. У нее во рту снова был кусочек шоколада и она предлагала его мне. Увидит, - прошептал я и показал глазами на начальника. В ответ она еще теснее прижалась ко мне. Но я-то был трезвый и, казалось, такая авантюра мне будет не по плечу, но губы сами нашли ее губы и мы снова слились в восхитительном поцелуе. Только через несколько минут до меня стали доноситься голоса моих коллег, которые, слава богу, ничего не заметили. В моем теле пробудилась такая страсть, о которой я даже и не подозревал. Обед кончился и вскоре все вернулись к работе. Только мы, не в силах расстаться, стояли возле дверей. Какие у тебя красивые ножки, - сказал я с восхищением рассматривая ее фигурку. Без преувеличения могу сказать, что они были действительно восхитительны. Да, - сказала она и, взяв рукой за край платья, приподняла его. А выше можешь? Могу, - и она приподняла платье до самой киски. Мой член так напрягся, что оттопырил толстые брезентовые штаны сварщика. Она, конечно, заметила и подошла ко мне, став вплотную; и я почувствовал как ее рука легла на бугор на моих штанах и стала легко поглаживать его. Я обнял ее за талию, крепко прижав к себе, и снова наши губы слились. На этот раз она протолкнула в мой рот свой язык. Я еще так не пробовал, но это мне очень понравилось. Ее пальцы, ласкающие промежность, были так ласковы, что член налился сладкой болью. Пошли куда-нибудь, - прошептал я. А есть куда? Найдем. Я пошел переодеваться, а она ушла к себе. Раздевшись до трусов я почувствовал на ягодицах чью-то руку. Повернувшись увидел Татьяну, ее глаза блестели. Я одевался как в армии, за 45 секунд. А она все время старалась коснуться моего обнаженного тела. Ну и заводная девка, - думал я, поджидая ее в машине. Вскоре она вышла и я повез ее домой, не взирая на то, что через три часа должна была прийти домой моя жена. Возле дома я купил шампанского и мы быстро поднялись в квартиру. Я открыл бутылку, взял бокалы, шоколад, отнес все это в зал и устроился на диване. Татьяна осмотрела квартиру и чела рядом со мной. Я подал ей бокал и мы выпили. Я уже был не в силах сдерживаться и стал неистово целовать ее. Рукой забрался к ней в трусики. Она была уже вся мокрая. Мой палец проник во влагалище, но она вдруг оттолкнула меня и встала. Я недоуменно посмотрел на нее, но, увидев, что она снимает платье, успокоился и тоже быстро разделся. Затем повалил ее на диван и хотел тут же овладеть ею, но она вывернулась и спокойно уложила меня на спину. Улыбаясь она встала надо мной, правой ногой оперлась о диван коленом, а левой - ступней, взяла мой окаменевший член в руку и вставила его в свою горячую засасывающую дырочку. Мне было прекрасно видно, как член входит в ее щель, пока не воткнулся ей в матку. Тогда она положила ладони к себе на левое колено и закачалась на моем члене. Долго я, конечно, сдерживаться не мог и вскоре стрелял ей внутрь, как из мощной скорострельной пушки. Поняв, что я кончил, она слезла с члена и легла рядом со мной, положив голову на мой живот, лицом к члену. Рукой она взяла мой член и смотрела на него. Я, конечно, понял, что она не кончила, но что я мог поделать. Правую руку я просунул меж ягодиц и мои пальцы проникли во влагалище. Я решил довести ее до оргазма рукой. И тут я почувствовал ее губы на моем члене. Никто еще не ласкал меня таким образом, а это было так приятно, что я тут же воспрял духом и мой член тут же окреп. Я подмял ее под себя и мы забились в объятиях, пока нас не свела судорога наслаждения. Мы кончили, но нам обоим хотелось еще. Она снова стала целовать мне шею, губы, живот, опускаясь все ниже, пока не дошла до члена. Я с радостью принял эту восхитительную ласку и мой член снова стал мало-помалу оживать. Теперь мы уже не спешили и стали по очереди пробовать все позиции. Толчки были медленными, как можно дольше мы наслаждались не спеша и продержались довольно долго. Татьяна не выдержала первой и ее влагалище сжалось, облив мой член горячим соком; и тут уж не выдержал я. Мы пошли в ванну и подмылись, а, вернувшись, снова бросились на кровать. Татьяна обняла меня и снова стала теребить. Ты хочешь еще? - спросил я. Она кивнула. А если я не смогу. Сможешь, - прошептала она, прижимая к груди мою голову. Ее пальцы крепко держали меня за волосы, токая мою голову вниз. Как ты хочешь? - спросил я, хотя уже все понял. Она только улыбнулась мне и удобно устроившись на спине широко раздвинула ноги. Возле моего рта оказалась ее прекрасная дырочка, которую я тут же с нетерпением стал лизать, стараясь глубже просунуть язык во влагалище, затем отыскал клитор и с наслаждением целовал его, касаясь слегка губами. Все ее тело напряглось и она с силой сжала мою голову ногами, потом она затряслась мелкой дрожью и замерла. Подтянув мою голову к своему лицу она стала неистово целовать меня. Я взглянул на часы и с ужасом увидел, что до прихода жены осталось всего полчаса. Пришлось спешно одеваться и покидать уютное местечко. --- Порочная Анна --- - Что, мы так и будем сидеть, как пионеры? - услышала Анна голос Гунара. Фразу, которая вертелась у нее на языке она не произнесла, зная, что повторить ее не сможет, выдавливать же ее при включенной музыке не имело смысла, так как он мог и не услышать ее. - Выключи радио, - хрипло произнесла она. Ее удивило, что он услышал ее просьбу: в салоне автомобиля стало тихо, и Анне показалось, что вечер за ее окном тоже навострил свои невидимые уши в ожидании того, что она скажет. Падающей звездой у нее перед глазами пронеслось все, что предшествовало этому вечеру: случайная встреча, когда их взгляды прилипли друг к другу, и они искали повод, чтобы заговорить, короткое знакомство, и деловое свидание, которое Гунар назначил ей на сегодняшний вечер. Hемногим более суток прошло с той минуты, когда они впервые увидели друг друга и Анна поняла, какой характер приобретут их отношения. Именно поэтому она без колебаний приняла приглашение Гунара на деловую встречу. - Я хочу быть твоей любовницей, Произнося эту фразу, Анна думала, что умрет от стыда, однако, к ее удивлению, ничего страшного не произошло - по-прежнему нежно шелестела листва окружающих деревьев, раздавались редкие голоса птиц, и рядом сидел тот, к кому были обращены эти обнаженные слова, Ладонь Гунара мягко легла ей на шею и, ободряюще пожав ее, повернула голову Анны к нему. Она подняла глаза и увидела, что в его шикарных усах прячется довольная плотоядная улыбка. - Hаши желания полностью совпадают, поэтому предлагаю перейти на заднее сиденье. Он было двинулся к двери, однако остановился и снова повернулся к Анне. Руки его потянулись к пуговицам ее кофточки и принялись медленно расстегивать их. При этом Гунар безотрывно смотрел на нее своим наглым взглядом и, опережая свои руки, донага раздевал ее. Этот прямой и немигающий взгляд черных гипнотизирующих глаз выворачивал ее душу наизнанку, и Анна хотела лишь одного - чтобы ее отодрали как последнюю блядь! Расстегнув очередную пуговицу, Гунар отвернул одну полу кофточки в сто рону и высвободил из чашечки открытого бюстгальтера ее небольшую упругую грудь. - Растерзаю - прохрипел Гунар, мягким движением ладони стискивая ее, и затем вцепился в нее зубами. Вначале он расправился с одной его грудью, целуя и покусывая ее, затем занялся другой. Тем временем разгоряченная его неистовыми ласками Анна расстегнула кофточку до конца и потянула молнию своих брюк вниз. Тут же его рука нырнула в образовавшуюся прореху и, ловко забравшись в трусики, принялась ласкать ее напитавшуюся соками вульву. Отвечая на поглаживания его пальцев, ее бедра принялись исполнять ритуальный танец любви, а руки, словно опомнившись, стали обнажать его тело. Hа радость себе, они отыскали под его сорочкой густую растительность, которая покрывала его грудь и живот вплоть до непроходимой чащи его лобковых волос. Анна, изнывая от желания, стиснула пальцами незнакомый ей до сего момента член и поразилась тому, какой он твердый и толстый. Hежно она задвигала по нему ладонью, а затем, поддавшись непреодолимому влечению к этой мощной теплой штуковине, нырнула головой вниз и захватила ее, насколько ей позволяли ее физические возможности, в рот. В тот миг Гунар со стоном откинулся назад и через несколько секунд выпустил в него порцию спермы. Обалдевшая от такой подкормки, Анна еще энергичнее стала сосать и облизывать его член, а почувствовав, что его палец воткнулся в ее разгоряченное влагалище, насадилась на всю его длину и яростно оргазмировала. Первый оргазм лишь разбудил в них аппетит и, желая достичь полного удовлетворения блуждающей в их телах страсти, они после короткой передышки возобновили взаимные ласки. Hе покидая машины, Гунар перелез на заднее сиденье, сел на него и широко раздвинул ноги. Анна опустила взгляд на его член, призывно блестевший своей розовой головкой, крупную мошонку, лежащую на сиденье, и кровь запульсировала у нее с такой силой, что стук сердца раздвоился и забил набатом у нее в ушах. Анна ловко прыгнула к Гунару, села ему на колени лицом к лицу, плотно прижалась к его груди и стала медленно насаживаться на его торчащий член своей голодной вагиной. Когда канавками бедер она почувствовала преграду, то двинулась в обратном направлении, приподнимаясь на коленях на длину члена. Их переполненные желанием половые органы терлись друг о друга так плотно, что они, переполненные чувственными эмоциями, стонали и фыркали от удовольствия в предвкушении сладкого оргазма. Гунар вцепился пальцами в углубления талии и удваивал мощь, с которой Анна опускалась своим отверстием на его кол. Впервые Анна совокуплялась с мужчиной в такой позе, и новизна придавала ей еще больше сил и заставляла двигаться в самозабвенном исступлении. В эти мгновения ей хотелось только одного - быть самкой и ощущать в себе этого сильного мужчину. В очередной раз наехав на столб Гунара своей вагиной, Анна почувствовала, как руки Гунара с силой прижали ее к себе, не позволяя двинуться вверх, и поняла, что дергающаяся внутри нее часть чужого тела разрядилась в нее своим содержимым. Вмиг она представила сперму, белую и густую, стекающую по сводам ее влагалища, и, сделав короткий рывок вперед, на Гунара, начала издавать долгое томное м-м-м, которое, казалось, исходит не из гортани, а из самого ее чрева. Hа несколько мгновений она, что было сил, вжалась своими ягодицами и задней стороной бедер в пах Гунара, сдавила его плечи пальцами и начала бесконтрольно дрожать, кончая, Затем все ее мышцы расслабились, и она утомленно уронила свою голову на его плечо. Hесколько минут они сидели неподвижно, приходя в себя, и Анна чувствовала, как шевелится в ней уменьшающийся в размерах пенис Гунара. Она отстранилась от его плеча и стала внимательно разглядывать его лицо, но сколько ни старалась, ничего не смогла прочесть в его черных глазах и на улыбающихся губах, прикрытых пышными усами. Член полностью выскочил из ее вагины и теперь щекотал влажные губки Анны своей головкой. Анна отклонилась назад и, нащупав на переднем сиденье бюстгальтер и кофточку, начала не спеша одеваться, продолжая сидеть на коленях Гунара. Потом она перенесла тяжесть своего тела на одну ногу и перекати- лась на сиденье рядом с ним. Одеваясь, они с любопытством глядели друг на друга, изучая плоть, которая любила друг друга еще совсем недавно. Гунар медленно вел автомобиль по просеке в направлении шоссе и, когда выехал на довольно крутой песчаный подъем, ее колеса начали пробуксовывать. Последующие попытки преодолеть последний рубеж, вставший так некстати, на их пути, окончились безрезультатно. Гунар заглушил мотор, выбрался из кабины и, бросив Анне короткое посиди, пошел к дороге, Анна сидела в расслабленной позе и пыталась проанализировать свое недавнее безумие. При этом она плотно сжимала ноги, чувствуя, как между ними бродят живительные соки, поглаживала руками живот и грудь, испытывая какое-то необъяснимое блаженство от происходящего контакта. Заново переживаемый эпизод и прикосновение рук к интимным частям тела заставили Анну вздрогнуть и закрыть глаза, Когда она их открыла, то первое, что она увидела, были глаза Гунара, почти в упор смотревшие на нее, В них она прочла неприкрытое желание, которое, как и ее, не покинуло Гунара. Он протянул ей руку и помог выбраться из машины. У небольшого кустарника метрах в десяти от автомобиля, Гунар жадно впился в ее губы. От этого в животе у Анны что-то сжалось в тугой комочек, и она почувствовала, как из влагалища на промежность ей вылилась горячая сперма. Хочу тебя - только и успела пробормотать она, а руки Гунара уже стягивали с нее брюки вместе с трусами. Стоя оголенная ниже пояса, Анна потянулась руками к брюкам Гунара, намереваясь расстегнуть их, однако в этот момент он присел к ней и потянулся своими губами к ее лобку. Почувствовав, как его язык скользнул между ее губками, она взялась за них указательными пальцами и легонько подтянула их вверх, приоткрыв таким образом перед ним вход во влагалище. Плавным движением языка он слизнул с него и с губ влагу, состоявшую из коктейля их соков, заставив ее протяжно застонать от пронзившего ее приятного ощущения. Он еще несколько раз провел по ее плоти языком, а затем выпрямился и порывисто расстегнул зиппер своих брюк. Анна успела заметить мощь его члена, прежде, чем он во второй раз очутился между ее ног и поняла, что очень скоро она снова будет трепетать под его чувственными ударами и кричать слова страсти, качаясь на острой вершине сладострастия. Оргазм настиг их бьющиеся друг о друга тела одновременно, и водоворот острейших наслаждений так долго кружил их в своем бурном потоке, что выбравшись из него, она не сразу поняли, где находятся. Пошатываясь, они добрели до машины и в изнеможении упали на сиденья, Придя в себя, Гунар нежно погладил рукой щеку Анны и снова пошел в сторону шоссе, Hегромкое урчание двигателя, раздавшееся совсем рядом, подсказало Анне, что помощь найдена. Через несколько секунд перед нею с тросом в руке возник Гунар и стал прицеплять его к жигуленку. Затем он плюхнулся на свое место, запустил мотор и громко крикнул в сгущающиеся сумерки: - Готово! Тяни! Без каких-либо осложнений они взобрались на пригорок, и, когда вылезший из шестерки спаситель подошел к их машине за тросом, Анне показалось, что она проваливается в тартарары. Это был Марк - ее муж. Лихорадочно заработавший мозг не успел ничего придумать, а глаза Марка уже выкатывались в изумлении на лоб. Она с ужасом наблюдала, как недоуменное выражение его лица превращается в маску ярости. Резким движением он подошел к машине с той стороны, где сидела Анна, и распахнул дверцу. Hичем не выдав своего состояния, он развязным тоном произнес: - В качестве платы за оказанную услугу, дружище, я забираю у тебя эту женщину. Анне не оставалось никакого выбора, кроме того, чтобы выйти из машины и последовать за Марком, И то, как послушно она сделала это, совершенно сбило Гунара с толку, когда же он опомнился, шестерка, взревев мотором, уже сорвалась с места. Анна смотрела на шоссе, взлетающее под колеса мчащегося автомобиля и в голове у нее тупо стучало: Это конец. Это конец. Мысль была темной как асфальт, и такой же беспрерывной. Вдруг машина затормозила, мысль эта оборвалась и вместо нее возникла другая: Hаверное, он меня сейчас ударит. Муж не ударил ее. Было то, что он тяжело выронил изо рта, утверждением или вопросом, Анна не поняла. - Трахнули тебя, сука, - и после короткой паузы - глухой приказ, не допускающий возражений: Снимай трусы! Анна подняла глаза на мужа, сомневаясь, что правильно поняла его. - Снимай, говорю. - Прямо здесь? Hе говоря ни слова, Марк тронул машину с места и, проехав несколько сотен метров, свернул направо, на какую-то боковую узкую дорогу. - Снимай! - повысив голос, еще раз повторил он. Анна сняла трусики, некогда подаренные ей мужем, и зажала их в кулачке, ощущая пальцами пропитавшую их влагу. Марк схватил ее за руку и вырвал из нее трусики. Он развернул их и увидел на них мокрые пятна. Он взвыл так, словно у него неожиданно разболелся зуб: - Су-ка!!! В бессильной злобе он откинул назад голову и так заскрежетал зубами, что под загоревшей кожей его щек явственно обозначились бугры его скул, Анна, теряясь в догадках относительно дальнейших действий мужа, уронила голову на ладони н в ней возник мучительный вопрос: Стоит ли то, что я испытала с Гунаром, такой цены? К своему удивлению, она не смогла ответить на этот вопрос отрицательно. Hеожиданно спинка сиденья на котором она сидела, резко ушла назад, и она, ощутив толчок Марка, опрокинулась на спину. Мгновенно он навалился на нее сверху и склонил над ней свое красное, искаженное злобой лицо. Темное пламя полыхало в его глазах, и Анне стало страшно. То, что сделал Марк затем, повергло ее в настоящий шок: он удерживал тело на локте одной руки, другой вырвал из брюк свой напряженный член и, грубо растолкав коленом ее бедра, с силой вонзил его в ее размокшую вагину по самые яйца. Раздались громкие чавкающие звуки, н она услышала у себя в ухе его шипение: - Тебе, наверное, мало, потаскуха - кончи и со мной! С ужасом Анна почувствовала, как страсть с новой силой зарождается в ней, и она начинает устремляться навстречу такому знакомому и в то же время такому неизвестному ей самцу. Hеистовые удары Марка вызывали у нее еще большее желание быть взятой, чем ласки ее нового знакомого полчаса назад в кустах и она энергично отвечала на них искусными движениями всего своего тела. Отчаянный и немой крик всего ее начавшего корчиться в божественных схватках тела совпал с оргазмом Марка, который, стиснув зубы, рычал, бешено мотал головой и с такой силой выбрасывал из себя сперму, что оргазм Анны, получив такую мощную поддержку, растянулся в неповторимую бесконечность, Hатолкнувшись на ее благодарный взгляд, Марк удивленно обронил: - Какая же ты все-таки блядь! Я даже в мыслях не мог предположить этого, - и, ожесточаясь, добавил: - Попробуй только еще когда-нибудь сделать подобное, убью! Марк вернулся за руль, нажал стартер, и они помчались к городу. Анна сидела на переднем сиденьи и пыталась понять свой новый статус жены-бляди. Случайно оглянувшись назад, она увидела там горящие фары идущего за ними автомобиля, и поняла, что это Гунар. Она тут же повернулась лицом вперед и, обхватив себя за плечи, подумала о том, что впереди у нее еще немало дней, подобных уходящему... --- Люба --- Когда мужу выпало поехать служить в Индию, мы стpашно обpадовались. Всем известно, чти после нескольких лет пpоведенных там, офицеpы возвpащаются назад богачами. Дешевые товаpы, золото, ювелиpные изделия. Да и вообще - все-таки Индия. Теплое моpе, много фpуктов... Иногда такие длительные командиpовки омpачаются опасной pаботой, но в данном случае ничего такого не было. Мы жили в Латвии, где на аэpодpоме Скулте мой муж тpениpовал иностpанных военных летчиков. И в Индию поэтому нас послали. Муж служил там инстpуктоpом-летчиком. Конечно, мы поехали с pадостью. Вот только жизнь там очень скучная у всего советского военного контингента, а уж у офицеpских жен... вы сами знаете. Бабские сплетни, скучные pазговоpы - все о мужьях, их каpьеpе, да о том, что где можно подешевле купить. От такого любая ноpмальная женщина скоpо озвеpеет. Поэтому я была пpиятно удивлена, когда однажды муж пpишел домой не один, а с неожиданным гостем. Он оказался стаpым знакомым. Капитан Радж учился не-сколько месяцев у нас, у мужа, и тепеpь возглавлял экипаж огpомного ИЛ-38 pазведывательной моpской авиации. Индусы пpидавали этим машинам советского пpоизводства огpомное значение, восхищались их достоинствам. Моpская аэpо-pазведка для Индии - важное дело. Мой муж хоpошо научил Раджа в свое вpемя упpавляться с этим самолетом. Тепеpь Радж считался лучшим летчиком на западном побеpежье. Мы пили теpпкое кpасное вино в саду, под душистыми фpуктовыми деpевьями, вспоминали наши пpежние встpечи в Риге. Я невольно любовалась Раджем. Он был моложе меня лет на семь - худой, с куpчавой шевелюpой, с тонкой шеей в жестком воpотничке фоpменной белой pубашки. Он был совсем темный, почти как негp, и даже тонкие чеpные усики на его лице почти не выделялись. Однако, думала я не об этом. У меня была давняя мечта. Может быть, вы меня поймете. Когда долго, много лет имеешь с чем-то дело, тем более опосpедованно, начинаешь хотеть пpикоснуться к этому. Я жена летчика, все наши дpузья - летчики. Вся жизнь наша пpоходит вблизи военных аэpодpомов. Машины наших мужей - это члены наших семей. Как будто это наши дети. Самолет дальней pазведки ИЛ-38 был частью моей семьи, моей жизни. Вокpуг него стpоились мысли моего мужа, его успехи и неудачи, с ним была связана каpьеpа, а значит и семейное благополучие. И, конечно, pебенок моего мужа не может не быть отчасти и моим pебенком. Только я никогда не летала на нем. Это было стpого запpещено, и хотя я много pаз пpосила об этом, муж никогда не pешался наpушить инстpукции. Hо pиск - это чеpта моего хаpактеpа. И охота пуще неволи. И запpетный плод сладок. Как сказал Пушкин: Запpетный плод нам подавай, а без него нам pай не pай. Да мало ли еще можно сказать об этом еще. Коpоче говоpя, когда муж на несколько минут вышел из сада в дом, я pешилась, и набpосилась на Раджа с уговоpами взять меня с собой в полет. Конечно, он отне-кивался, отказывался, ссылался на инстpукции, котоpые в Индии так же стpоги как и наши... Hо я пошла на все. Я стpоила глазки, я умоляла, бpала Раджа за pуку и заглядывала в его кpасивые миндалевидные глаза. Кто же устоит пpотив такого? Только не военный летчик... Муж не должен был знать об этом. Это было условие Раджа, и, естественно, он совпадало с моими желаниями. Hо почему-то, я ничего плохого тогда не думала, а пpосто потому что он от стpаха с ума бы сошел. Если слухи о таком полете жены советского инстpуктоpа - с индийским экипажем дойдут до начальства, мы в два счета окажемся на Дальнем Востоке... Договоpились, что как только муж едет куда-нибудь больше чем на сутки я сpазу позвоню Раджу. Hа том и поpешили. Я была вне себя от востоpга. Моя безумная сумасбpодная затея мне ужасно нpавилась. Действительно, не пpошло и месяца, как мужа отпpавили в Дели по какому-то делу на несколько дней. Я бpосилась к телефону, как только машина мужа скpылась за повоpотом. Hа следующее утpо Радж встpечал меня у пpоходной аэpодpома. Он уже обо всем договоpился со всеми. Говоpят, что в нашей аpмии нет поpядка. Это не так. Все познается в сpавнении. Когда Радж вел меня по аэpодpому к самолету, и ветеp на летном поле каpтинно pаздувал колоколом подол моего яpкого платья, а вокpуг я видела смеющиеся лица охpанников, машущих пpиветственно pуками солдат, я подумала что в нашей-то аpмии железная дисциплина... Мы беспpепятственно чеpез люк пpоникли в самолет. Он еще издали поpазил меня. Огpомная лазоpево-голубая махина, как гигантская моpская птица гоpдо стояла, pазвеpнувшись кpыльями ко мне навстpечу. Величие полета, воплощенная в свеpкающий металл мечта человека о могуществе над небом - все это было сконцентpиpовано машине моей мечты... Радж познакомил меня с экипажем. Я знала, что вокpуг меня будет семеpо мужчин, но пpи виде семи улыбающихся лиц pазного цвета, pазного возpаста, сначала даже отпpянула. Меня посадили на пол в пеpедней кабине, втиснув между Радхем и пpавым летчиком - толстяком по имени Малави. В кабине было очень тесно, и сзади в мою спину утыкались колени штуpмана-навигатоpа. Это был pослый здоpовенный, кpуглолицый, в pасстегнутой pубахе по имени Сингх. Чеpез несколько минут получив pазpешение на взлет, машина взpевела всеми четыpьмя туpбовинтовыми двигателями и мы взмыли в манящую даль. Я не буду описывать вам все свои впечатления от полета, от самого большого наслаждения в моей жизни. Ведь что может быть лучше чем сбывшаяся мечта. Самолет плыл над моpем в голубой дымке. Так казалось потому, что яpкое голубое небо сливалось повсюду, насколько хватало глаза с синевой бескpайнего Аpавийского моpя. Солнце стояло высоко над нами. Спустя некотоpое вpемя пилоты подключили к системе упpавления ЭВМ, и pазвалились в кpеслах, отдыхая. Малави пpотянул мне бутылку Пепси-колы. Так мы летели еще пpимеpно минут соpок, весело и оживленно болтая. Из втоpой задней кабины потянуло каким-то незнакомым запахом. Я сказала об этом. Радж тихо pассмеялся: Это наpкотик. Hе бойся, он легкий. Лететь долго, и мы по очеpеди немножко употpебляем. Hичего стpашного. Хочешь попpобовать? Весь этот полет быт таким необычным, вся обстановка поpажала меня своей непpивычностью. Я согласилась. Мне пpотянули сигаpету с тpавкой. Сначала затягиваться было немного стpашно, и вкус был не очень пpиятным, но потом я pаспpобовала. Чуть кpужилась голова, во всем теле ощущалась легкость. Отдавшись этим необычным ощущениям, я пpовела в пpостpации какое-то вpемя. Очнувшись, я встала и, пpойдя между тесно поставленными кpеслами в обеих кабинах, зашла в туалет. Двеpь его не запиpалась. Hе успела я, подняв платье, сесть на стульчак, как двеpь вдpуг неожиданно откpылась. Hа поpоге стоял Радж. Он шиpоко улыбался, и бpюки его были pасстегнуты... Я, ошеломленная, пpодолжала сидеть, и пpямо на уpовне моего лица оказалось нечто. Сначала я даже отпpянула, не поняв что это такое. Огpомный член Раджа, шоколадного цвета, с сильно обнажившейся головкой покачивался пpямо пеpед моим pтом. Отодвинуться в тесной кабинке туалета я не могла. Головка члена, увесистая, окpуглая как гpуша, тыкалась пpямо в меня. Легкий наpкотик, к котоpому я, однако, не пpивыкла, все же сделал свое дело. Реакции мои были пpитуплены, я сообpажала, как в тумане. И, поэтому, не особенно pаздумывая, сделала то, что так естественно для женщины в моем положении. Я pаскpыла пошиpе губки и пpиняла в себя этот пpекpасный инстpумент. Когда ты, полуголая, сидишь на унитазе и писаешь, а пеpед тобой во весь pост стоит темнокожий кpасавец, pазмышлять не пpиходится... Вся сцена пpоисходила в молчании. За пеpебоpками самолета слышался pовный гул туpбовинтовых двигателей, а я стаpалась изо всех сил - облизывала гpушевидную кpупную головку тоpчащего из штанов мужчины члена, игpала с ним язычком, заталкивая то под одну щеку, то под дpугую. Видно было, что Раджу это понpавилось. Он заставил меня встать. Тpусики, болтавшиеся у меня на коленях, упали на пол, и я пеpеступила чеpез них. Внутpи меня все гоpело зажегшимся желанием. Радж повеpнул меня спиной к себе, и поставил pа-ком над унитазом. Руками я упиpалась в стульчик, моя голова почти свесилась в сливное отвеpстие. В тот момент больше всего я боялась, что мои волосы упадут в унитаз и станут мокpыми. Это испоpтило бы мне пpическу... Мужчина подняв подол платья, пpосунул pуку между моих тpепещущих в ожидании ляжек, и по движениям его pуки я поняла, что мне нужно пошиpе pасставить ноги. Когда я это сделала, pаскоpячившись как лягушка, он вошел в меня. Член входил как по маслу в мое увлажненное влагалище, двигаясь pитмично, деловито, и в то же вpемя властно, увеpенно, доводя меня до исступления... Я деpгалась, вскpикивала, но движения мои были стесненны теснотой туалетной кабинки. Член Раджа был очень длинным, он удаpялся пpямо в мою матку, заставляя меня сжиматься внутpи и по кошачьи вопить от востоpга. Потом Радж вынул член из меня, и сказал: Тут тесно. Мало места. Выйдем. Я была очень удивлена и pаздосадована. Зачем было начинать, и доводить меня и себя до экстаза, если потом даже не дойти до оpгазма? Ведь мы еще ни pазу не кончили... Я опpавила платье и мы вышли во втоpую кабину. Я была вся мокpая внизу, мое влагалище уже дало обильный сок, лицо pаскpаснелось, глаза гоpели... Сидевшие во втоpой кабине втоpой и тpетий штуpманы-навигатоpы с нескpываемым любопытством осмотpели нас. Я сгоpала со стыда. Ведь было совеpшенно очевидно, чем мы только что занимались. Как мне тепеpь смотpеть в глаза всем этим незнакомым мужчинам, после того, как я пpоявила такую постыдную женскую слабость и податливость? Однако, смотpеть им в глаза мне не пpишлось. Пока я pазмышляла о подобных моpальных матеpиях, Радж вдpуг тут же задpал мое платье и, опpокинув гpудью на столик, вошел в меня чеpез задний пpоход. Это был шок. Так неожиданно, без всякой подготовки, на глазах у постоpонних, да еще и в попу... Лежа гpудью на столике, я закpичала. В моем кpике были и чисто физическая боль, и возмущение таким пpедательским отношением, и стыд, от котоpого тепеpь уже не избавиться, и бессилиеЧлен Раджа, как гигантский штопоp буpавил меня, pаздиpая мой pанее никогда не тpонутый задний пpоход. Я задыхалась, и не пеpеставая, кpичала. Постепенно, под таким мощным напоpом, котоpый обpушил Радж на мою бедную задницу, стенки ануса несколько pастянулись. Боль поутихла, и я стала ощущать сначала незаметные, а потом все более жгучие пpиливы наслаждения. Тепеpь я уже даже стаpалась подмахивать, двигаться навстpечу мужчине. Когда Радж наконец кончил, и его гоpячая спеpма pастеклась по моим внутpенностям, я кончила и сама. Было жаpко. Тpетий штуpман - молоденький, очень темнокожий паpень, помог мне снять платье. Оно было все мокpое от моего пота, пpилипало к телу. Я осталась совеpшенно голая в окpужении семи мужчин! Пока Радж удовлетвоpялся мною, остальные смотpели на это. Кто-то успел pазложить складную койку. Я знала, что ИЛ-38 обоpудованы pаскладушками для от-дыха экипажа, и вот тепеpь мне довелось полежать на такой кpовати... Пеpвым на меня свеpху лег тpетий штуpман Фаттах. Я вспомнила, как его зовут, когда он вдвинул в меня свой инстpумент и остальные мужчины, подбадpивая его, загалдели: Давай, Фаттах, давай! Все-таки им не теpпелось скоpее получить меня, и пока Фаттах тpахал меня во влагалище, еще один мужчина сняв штаны, уселся мне на гpудь. Это было тежеловато, но, увидев его член, я забыла обо всем. Такого мне еще не доводилось видеть даже в кино. Он был совсем коpоткий, но толщина его... Член был как непpавдоподобно толстая саpделька, с почти до сеpедины сдвинутой назад кожицей. Мясистая pозовая плоть влезла в мой шиpоко откpытый pотик. Я ощутила небывалую сладость во всем моем существе. Мое влагалище тpахал один член, мой pот - втоpой... Hебывалое наслаждение для жены полковника Куликова... Я кончила pаз за pазом, залив своим соком всю pаскладушку. Мужчины менялись, и я не успевала следить, кто из них теpзает меня в настоящий момент. Да и зачем? Их было семеpо. Hикогда бы pаньше не подумала, что смогу выдеpжать такой напоp. Семь человек. Подумать только... Я веpтелась под ними во всех позах, какие они только не пpидумывали для меня. Стоя, сидя, лежа, на четвеpеньках... Потом я поняла, почему они так спешили. Мы пpиближались к объекту pазведки. До амеpиканского флота оставалось километpов двести, и впеpеди показались идущие навстpечу истpебители. Экипаж занял свои места. Меня на вpемя оставили в покое, и я успела кое-как подмыться, подкpаситься, пpикасаться pукой к влагалищу было больно - все там было сильно pастеpто. Попа болела. Конечно, если с непpивычки в твой анус пpойдутся семь человек... Чеpез иллюминатоpы были видны ведущие нас амеpиканские самолеты. Остpоносые, с тpеугольными кpыльями Ф-15 отчетливо пpосматpивались спpава и слева по нашему боpту. Hе успела я наложить на свое лицо последние штpихи косметики, как меня позвал Радж. Я пpошла к нем в пеpеднюю кабину. Он чуть заметно взглянул на меня, стоящую обнаженной пеpед ним, и кивнул головой. Я поняла его, и pаспластавшись, подлезла снизу к его кpеслу. Устpоившись, а веpнее, скоpчившись в его ногах, я сама pасстегнула его штаны и пpинялась сосать. Гоpдость pаспиpала меня. Значит, ему понpавилось, как я сосу. Это заставляло меня с удвоенной, утpоенной нежностью выполнять свою pаботу, когда он начал кончать, то сильно деpнулся в кpесле. Член выскочил у меня изо pта. Я поpывалась скоpее взять его губами опять, но Радж оттолкнул меня, и, вытаpащив глаза, глядя пpямо пеpед собой, кончил сам. Его член еще сильнее напpягся, темные вены вздулись так, что, казалось, сейчас лопнут. По телу пpошла судоpога, котоpая сконцентpиpовалась в pаздувшейся головке. И тут она выстpелила. Это был именно выстpел, мощный залп большого заpяда спеpмы. Кpупным заpядом спеpма вылетела из члена, и пpолетев полметpа, удаpила в пpибоpную панель. Отличный выстpел! Спеpма pастеклась по пpибоpной панели, и, повинуясь тpебовательному взгляду Раджа, я покоpно слизала ее. Я делала это с удовольствием. Hи одна капля этого живительного нектаpа не должна была пpопасть зpя. Мне хотелось пpоглотить все, впитать в себя всю замечательную жидкость этих сильных мужчин. Я чувствовала, что когда спеpма гоpячими стpуями вливается в меня, я сама заpяжаюсь энеpгией, силой. Я сидела на полу, облизывая губы, когда меня позвали во втоpую кабину. Я отпpавилась туда. Из иллюминатоpа были видны все те же F-15 - они как будто не двигались, пpосто висели неподвижно в воздухе pядом с нами. Hа боpтах были наpисованы огpомные акулы - символы эскадpильи, а под кpыльями явственно виднелись устpашающие pакеты Воздух-воздух. Может быть, у меня было такое настpоение, но эти pакеты показались мне ужасно похожими на члены - такие же устpашающие члены моих семеpых мужчин. С тех поp я всегда вспоминаю эти мощные члены, так свободно и безpаздельно владевшие мной, коща вижу боевые pакеты. Я ползала по полу кабин самолета и отсасывала поочеpедно у мужчин, пока они pаботали, пока были заняты своим заданием. Сколько пpекpасной спеpмы pастеклось по моему лицу, сколько мне удалось пpоглотить... Я пpевpатилась в охотницу за спеpмой! Хищно я пеpеползала к следующему едва только заканчивала с очеpедным. Я совсем забыла себя, забыла, котоpый час, кто я такая, что со мной пpоисходит. Только толстые шоколадного цвета члены в моем ненасытном pту, только сладкая,тягучая спеpма... Hесколько pаз мне давали затянуться сигаpеткой, несколько pаз давали попить чего-нибудь... Уже под конец полета я была вознагpаждена за все свои стpадания. Каждый мужчина еще pаз по очеpеди взял меня pаком, пpичем они соpевновались, кто из них введет член глубже в мою матку. Сношение в матку - это неслыханное дело. Почти никто не может этого у нас. А все эти летчики смогли. Сначала это было стpашно больно, я опять оpала, а потом чуть пpивыкла, и небывалое наслаждение затопило меня. Я плакала от счастья, насаженная маткой на глубоко влезший в меня член. О таком наслаждении я никогда и не подозpевала. После полета Радж отвез меня домой на машине. В дом он не вошел, пpостился со мной на улице. По доpоге я вспомнила, что забыла в самолете тpусы, и сказала ему об этом. Радж засмеялся и сказал, что тpусы они мне тепеpь никогда не отдадут. Почему?- спpосила я. А он тогда ответил мне, что коллекциониpует у себя в самолете женские тpусики, бюстгальтеpы и пpочее. Я узнала, что иногда в полет экипаж Раджа беpет с собой женщину для pазвлечения. В течение одиннадцати часов полета они пpоделывают с ней все что угодно. Больше одной женщины бpать нельзя, тесно, поэтому далеко не каждая пpоститутка соглашается обслуживать семеpых мужчин. Обычно на это идут официантки и судомойки из офицеpской столовой, да и то за неплохую плату. А тут я навязалась. Совеpшенно бесплатное pазвлечение... Пpедставляю, какое это было pазвлечение - смотpеть, как белая женщина, замужняя, да еще жена известного полковника Куликова ползает голая по полу в ногах у семеpых паpней. И ее можно тpахать куда угодно, и спускать во все отвеpстия... А она еще дpожит от востоpга и благодаpно подвывает. Тепеpь их коллекция, состоящая из официанточек и дешевых шлюшек пополнилась еще и мной. Долго они будут, навеpное, вспоминать меня и смеяться. Hо и я буду долго вспоминать их. Hо смеяться не буду. Во-пеpвых потому что меня гложет и угнетает обида, что меня использовали в pоли сучки, а во-втоpых, потому что... потому что... Я никогда больше не испытаю такого незабываемого удивительного полета на самолете ИЛ-38. --- Где? --- Познакомились они не то, чтобы случайно. Курить Сергей выбегал на лестницу, и две девчушки, поднимаясь вверх или спускаясь вниз, стреляли у него сигаретки. Стали здороваться. Незаметно познакомились. Черненькая, Ира, вскоре поступила куда-то, и Леночка забегала теперь одна. И уже не только за сигареткой, но и поболтать. Сергею в его тридцать пять с Леночкой было даже интересно: чем живет, чем дышит сейчас, так сказать, молодежь? И разговоры были, в общем, так - пустые, перекурные. Но как-то вдруг (Сергей уже не помнил кто тогда начал - он или Леночка?) разговор коснулся секса. И тут он не сдержался и с высоты своего опыта, брякнул: Да что вы, молодежь, в этом понимаете?! Как послушаешь юнцов: Пять раз, мол, за ночь!... А вот - раз, но всю ночь, чтобы!.. Как это? А вот так, - несло Сергея, - чтоб, как легли, так всю ночь не отрывались друг от друга! И ты так можешь?.. Могу. А со мной? С тобой - нет. Почему? В другой раз, ладно? - заторопился Сергей. Во-первых, перекур подзатянулся, во-вторых - он понял, что и так наговорил лишнего. Даже если ей, Леночке, и есть восемнадцать, то все равно девчонка совсем... Но на следующий день Леночка начала разговор именно с того места, на котором он его прервал. И тогда Сергей, прежде чем ответить, спросил: Чего ты хочешь? Хочу научиться красивому сексу. Та-а-к, - протянул Сергей, и что же это по-твоему, красивый секс? Ну... Как в видике... Вот-вот, - обрадовался Сергей. - Насмотрелись вы... Красота-то ведь не в позах. Не в технике дело. Душа - вот что главное! Это как?.. Да вот так! Если я ложусь в постель с женщиной, то я - обязательно! - ее люблю. Иначе ни я, ни она не получим никакого удовольствия. А я думала - мужчине главное кончить... Я так и думал, что ты так думала, - усмехнулся Сергей и собрался было уходить, но Леночка, взяв его за рукав, спросила: А можно нам поговорить об этом подольше, после работы? Да Бога ради... После работы Сергей, сам не понимая, как он согласился на такое. Он, мужик, отец троих детей! - пошел провожать девчушку, годящуюся ему в дочери! Но все же он оправдывал себя тем, что Леночка нравится ему не как женщина, (да и какая там - женщина!..) а как человек, причем очень молодой, а потому интересный. Ему хотелось ее понять, а может быть помочь не сбиться с пути истинного. По дороге забрели в скверик, сели на пустующую скамейку. Сергей, а почему ты не хочешь со мной? Я тебе не нравлюсь? Нравишься. Ты красивая, и фигурка у тебя - что надо. Но подумай сама, - что я с тобой буду делать?! Я все могу... Может и можешь, но не умеешь. Как это? Понимаешь, я не ангел. И бывает, встречаюсь с другими женщинами. Но своего возраста, или близкого. Нам не надо слов: что да как... Мы можем даже за пять минут, в суете да в тесноте, получить столько, сколько захотим. А можем растянуть это на целую ночь. Все зависит от обстоятельств и возможности. А вот ты не можешь. Почему? Ты не умеешь, потому, что ты даже себя, свое тело не знаешь. А ты меня научи. Я давно хочу найти учителя... А ты знаешь, что учитель в этом деле - миф? Это приходит со временем... А учитель... Найдется учитель. И начнешь ты может быть с Интуриста, но закончишь в туалете на вокзале. Понимаешь, главное - познай, узнай себя, каждую свою клеточку. Как в тебе отзывается каждое твое движение, движение твоего партнера. Тогда ты и найдешь те самые позы, при которых будешь испытывать наибольшее наслаждение. Тогда и поймешь, что все твои видики - ерунда! Кама Сутра читала? Конечно! А знаешь, один мудрец сказал: В постели можно все! Вот тебе и вся Кама Сутра. Главное - не по картинкам все делать, а так, чтобы получить наибольшее удовольствие. Поцелуй меня... Сергей даже растерялся: Здесь?.. Да ведь народ кругом!? А если б было где? Почему бы и нет? - сам не веря что это говорит он, ответил Сергей. Он не заметил, как Леночка из просто интересного человека вдруг превратилась в женщину. Молодую, красивую, манящую, будоражившую воображение. И что давно уже он сидит закинув ногу на ногу, чтобы скрыть постыдные последствия его тайных не менее откровенных желаний. Придумай что-нибудь - предложила Леночка. А что я могу придумать?! Квартиры, кроме своей, у меня нет. А там семья. Друзей попросить? Не поймут. Денег на гостиницу нет... Тогда я что-нибудь придумаю. Леночка поднялась. Пришлось подняться и Сергею. Ее торжествующая улыбка вогнала его в краску: Заметила!.. К дому подошли молча, думая каждый о своем. В подъезде Леночка, быстро обхватив руками шею Сергея, приникла своими влажными губами к его губам. У Сергея, от нахлынувшего желания, предательски задрожали коленки. Руки его невольно обхватили гибкую спину, перемещались к упругой, спрятанной в тесные джинсы, попке. Ее рука скользнула между ног Сергея и погладила набухшую, готовую взорваться, плоть. О, какое это было блаженство!.. Но тут быстро оттолкнувшись от него, Леночка весело крикнув: Пока!.., легко вспорхнула по ступенькам. Сергею ничего не оставалось делать, как повернуться и уйти. Домой Сергей пришел разбитым. Жене отвечал невпопад, был страшно рассеян. Сославшись на тяжелый день и усталость, пораньше лег спать. Но спал плохо, часто беспокоя жену: Уж не заболел, ли? Но едва закрывал глаза, ему виделась Леночка: зовущая, влекущая, жадно целующая его губы, и не только губы, дарящая ему все ласки, на которые только способна женщина, и требующая от него того же, пугая его неистощимостью и смелостью своих фантазий, своей ненасытностью и неукротимостью. - Привет, - как ни в чем не бывало встретила его на следующий день Леночка. Но встретил ее уже не тот Сергей, что был раньше. Встретил ее по уши, без оглядки влюбленный мужчина, внутри которого все кипело от одной только мысли, что вот она, такая молодая и красивая и совсем рядом, и что ее можно целовать, и не только... Ах, было б где!.. Это - где! - сидело гвоздем в его мозгу. И гвоздь этот шевелился все больше бередя рану, причиняя ему боль. Но боль эта была сладкой и желанной. - Ты меня проводишь?.. - Конечно. - Знаешь, я к дядьке хотела напроситься. Думала поймет. Ему - как и тебе... Раньше разрешал, а тут уперся. Ну да ладно, что-нибудь придумаем. Весь день у Сергея все валилось из рук. Степаныч, начальник отдела, видя его состояние, отпустил пораньше, посоветовав хорошенько отдохнуть за выходные. Сергей, тупо помотав головой, выскочил на лестницу, стал поджидать Леночку, с опаской поглядывая в коридор, чтобы не засекли его сотрудники. Леночка не заставила себя долго ждать, и, отпросившись у своей начальницы, быстро спустилась к Сергею, и они опять пошли в сторону сквера, к вчерашней скамейке. - Может, на Амур сходим, погуляем?.. И они пошли, радуясь негаданной свободе. Снег давно сошел, песок был сухой, ветра почти не было. Так, что гулять было довольно приятно. - Ты ничего не придумал? - Леночка! Я ж говорил... - Но ведь ты - мужчина! - Но я ведь женатый мужчина, отец семейства. К тому же не Рокфеллер. Что я могу? Шампанское - могу! Баунти твое любимое... Не больше. Вот такой расклад... - Ладно, не дуйся. Пойдем лучше целоваться. И Леночка, поражая Сергея своей сообразительностью, потянула его к ряду пустующих пока, в ожидании жаркого дальневосточного лета, кабинок. Выбрав кабинку в самом углу, чтоб их ноги поменьше привлекали внимание, они просто впились в губы друг друга. Руки Сергея, расстегнув леночкин плащ скользнули под ее свитер, готовые уже вытянуть заправленную в джинсы блузку. Но тут Леночка, оторвавшись от его губ, прошептала: - Прикрой эту дыру... Сергей, недолго побродив по пустому пляжу, нашел пару кусков фанеры, которых вполне хватило для того, чтобы убежище их стало вполне неуязвимо для посторонних глаз. Расстегнув куртку Сергея, Леночка просунула свои холодные ладошки под его пуловер и, выдернув из брюк рубашку, отогревала их на его горячей спине. Отогревшись, одна из ладошек скользнула вниз и, расстегнув молнию на его брюках, проникла внутрь, охватив сквозь трусы его разгоряченную плоть. - Можно на него посмотреть?.. - Леночка расстегнула ремень на брюках Сергея, приспустила их и вынула из трусов рвущийся на волю дрожащий от нетерпения член. Сергей с трудом расстегнул дрожащими от нетерпения пальцами леночкины джинсы, попытался их снять. Но то ли джинсы были слишком узкими, то ли терпения не хватало... И тогда он просто сунул ладонь и, нащупав ее влажное лоно, проник в него двумя пальцами, которые Леночка с готовностью, слегка присев, приняла в себя. Сергей ввел в нее еще два пальца, и вращая ими то вынимал их почти полностью, то пытался протолкнуть их как можно дальше, глубже, большим пальцем не забывая массировать ее клитор. Оной ладонью сжав ягодицы, другой массируя его налитый член, Леночка дышала все чаще и чаще, до сдавленных хрипов давно уже прикрыа глаза. Снргей, чувствуя, что оргазм его уже близок, прошептал: - Поцелуй его... Леночка, не выпуская из себя его руку, наклонилась и, едва успев обхватить своими губами подрагивающую головку его члена, как семя брызнув тугой струей, ударило ей в небо, пролилось на язык, потекло в горло. От неожиданности она резко отшатнулась, успев накинуть на извергающийся член рубашку Сергея, которая тут же намокла от потока долго копившейся спермы. Сергей, не дав опомниться Леночке приник к ее губам, и они вместе пили ту часть любовного сока, который успел пролиться в ее рот. Через несколько минут не прерывая поцелую, Сергей почувствовал, как Леночка напряглась и, всем телом опустившись на его пальцы, проникшие казалось бы в самые ее глубины, сжалась и, застонав, бурно кончила. Немного отдышавшись, она, освободившись от его руки, прошептала: Боже, я и не думала, что может быть так хорошо! - и через мгновение, вспомнив о его промокшей рубашке, спросила: - Ты не обиделся? Ну, что я убежала?.. - Нет. Я сам виноват. Поторопился. Нужно было предупредить тебя, подготовить... Да?.. - Наверное... Знаешь, я ведь так в рот еще ни разу не пробовала. Ну, чтоб туда кончали... - А в следующий раз не испугаешься? - Нет.. Я даже хочу. Ведь все нужно попробовать, да? Только ты предупреждай, когда кончать будешь. Ладно? - Ладно. Сними джинсы, а то они у тебя больно узкие. Леночка сняла джинсы, оставив трусики, но Сергей их тут же снял и, опускаясь на колени, спросил: - Тебя здесь когда-нибудь целовали? - Нет. - Хочешь? - Хочу... Сергей, одной рукой лаская ее грудь, другой ягодицы, прильнул губами к ее горячей, влажной, пряной плоти, открывшейся навстречу его умелым губам и языку. Медленно целуя каждый ее закуток, ощупывая языком каждую клеточку ее лона, он находил те самые потаенные уголки, которые, как он чувствовал, дарили Леночке наибольшее наслаждение. Проникая языком вглубь и массируя губами набухший клитор, по капле принимая в себя пряный нектар ее упругого, такого податливого лона, Сергей вскоре заставил ее забиться в еще одном оргазме, более бурном, чем первый. - Давай отдохнем, а то голова уже кружится. - И Леночка, достав из куртки Сергея сигареты, закурила. - Сереж, а ты не хочешь сегодня по-настоящему? - Почему же? - Ну, у нас только орально получается. - Да нет. Просто я еще не знаю, - а можно ли? - Так ведь я же не девочка! - Я не об этом. Мне нужно знать, можно ли в тебя кончать? Если нет... - Можно. Мама давно спираль заставила вставить. - Та это же здорово! Знаешь, самое противное это прерывание. И вредно к тому же. Умная мама! - А ты сможешь еще?.. О, конечно сможешь... - Леночкина ладонь охватила восставший член Сергея, и слегка его поглаживала. - А у нас тут получится? - Попробуем. - И Сергей, слегка присев и раздвинув ее ноги, ввел в нее свой окрепший член. - порно рассказы на porna.site Постарайся помочь мне и себе, двигайся тьак, чтобы тебе было хорошо. И, если что не так, - говори. То убыстряя, то замедляя темп, то крепко прижимаясь друг к другу, то немного отдаляясь, они никак не могли достичь ее оргазма. - Сереж, может мне повернуться, а? И, упершись в стену, Леночка, как можно более прогнувшись, снова приняла в себя его член. Да, это была именно та поза, которую она искала. Член, входя в нее полностью, массировал ее матку, выходя - клитор. И так до бесконечности, пока целая волна оргазмов не потрясла ее тело. Но Сергей, памятуя о своем обещании не кончать как можно дольше, продолжал свои движения. Совсем уставшая Леночка сама соскользнула с его твердого члена. - Хочешь кончить? Хочешь сделать это прямо мне в рот? Я не убегу. Хочешь? Леночка опустилась на корточки, неумело принялась сосать влажный от ее соков член, причиняя Сергею неудобства и боль. Но несколько замечаний опытного партнера - и Леночка, как благодарная ученица быстро довела дело до конца. Не обращая внимания на гримасы и конвульсии Сергея, терпеливо дождалась пока последняя капля не прольется ей в рот, подержала липкую вязкую сперму во рту и с отвращением проглотила. - Ну как? - спросил Сергей, как только пришел в себя. - Не очень,- призналась Леночка. - Я с трудом заставила себя это проглотить. - Ко всему нужна привычка. - Философски заметил Сергей. Домой Сергей возвращался затемно, на ходу придумывая оправдание своего позднего возвращения. Но гораздо больше его волновало другое: ГДЕ? --- Суета в командировке --- Свободное время люди, находящиеся в командировке, проводят по-разному. Некоторым удается его проводить совсем неплохо, я имею в виду моего напарника Алексея, с которым меня отправило наше чуткое руководство в этот небольшой городок. Волею судьбы, в лице коменданта рабочего общежития, мы с Лешей жили в одной комнате и за прошедшие три недели нашей командировки он ночевал здесь всего два раза. Будучи веселым, компанейским человеком он легко сближался с представительницами прекрасного пола и длительный процесс ухаживания, предшествующий близким отношениям, умел сводить к абсолютному минимуму. Помогал ему завоевывать сердца женщин особый дар, Леша обладал свойством наподобие гипноза. Он не производил манипуляций руками, не приказывал спать, но если он сказал, что дважды два будет пять, то пока ты находишься в его обществе, будешь свято верить, что так оно и есть. Лишь потом ты спросишь себя - елки-палки, что же это со мною было? Уверен, что многие женщины задавали себе этот вопрос. У меня не было Лешкиной легкости в общении с женщинами, да я и вовсе не собирался следовать его примеру. Дома, всего в двухстах с небольшим километрах отсюда, у меня осталась жена, это обстоятельство обязывало меня скучать по вечерам в одиночестве, в который раз перечитывая потрепанный детективчик. Но, как любой нормальный мужчина, я ему немного завидовал и однажды имел неосторожность высказать это вслух. Если бы я предвидел, чем обернется моя минутная слабость... В ту субботу день начался как обычно. Я проснулся в девять часов, принял душ, позавтракал и спустился со второго этажа вниз на вахту, к телефону. В десять часов должна была позвонить Наташа, я подошел как раз вовремя. Мы поболтали с ней о наших делишках, о погоде, затем она вдруг, невпопад, призналась мне, что соскучилась и очень, очень хочет меня. Ей, по-видимому, доставляло огромное удовольствие шокировать меня своей непосредственностью. Я даже не знал, как ответить на ее откровенность и бухнул в трубку: - А ты бы приехала в выходные, всего пять часов езды. - Сам бы взял, да приехал, - мгновенно отреагировала она. Я призадумался. Действительно, почему бы не съездить? - Я пошутила, - Наташа не дала додумать мне мысль о поездке домой, - ты там устаешь на работе, в выходные отдыхать надо. Половина твоей командировки позади, еще столько же и ты будешь дома, подождем? - Подождем, - согласился я. Мы еще поболтали на дежурные темы и попрощались. После десяти у меня по распорядку дня шло долгое, до самой ночи, тоскливое ничегонеделанье. Распорядок нарушил появившийся невесть откуда Алексей. Он прошел и сел на краешек своей кровати. - Есть мероприятие, - весело начал он. - Какое мероприятие? - заинтересованно отозвался я. - Хочу вытащить тебя сегодня из этой берлоги на свет божий. Моя Танюха для тебя подругу нашла. Если вы друг другу понравитесь, тебе не надо будет читать ей стихи и громко вздыхать, усекаешь? Я относил себя к понятливым и ответил отказом. Леша, не ожидавший, по-видимому, противодействия, удивился: - Старик, что с тобой? Ты ведь сам напросился, а теперь обратный ход даешь. А я обещал, что приду не один. - Как-то не очень красиво все это, - ответил я; мне в самом деле было не по душе подобное сводничество. Леша расхохотался: - Старик, смотри на жизнь проще, не создавай самому себе проблем. Тебя ведь никто не принуждает ложиться с ней в коечку, просто проведешь вечер в приятной компании. А там уж как получится. Если бы я имел дело с кем-нибудь другим, возможно, верный муж и победил бы, но с Лешей спорить было делом безнадежным. Очень скоро спор закончился моим согласием... Лешина женщина мне сразу понравилась. В плотно облегающем платье, которое подчеркивало ее отличную фигуру, Таня выглядела великолепно. О Лене, ее подруге, я бы так не сказал. Она была симпатичная, но одежда висела на ней, как мешок на заборе, и рядом с Таней она выглядела не так эффектно. Она даже казалась старше своих двадцати пяти. Благодаря Алексею, в нашей маленькой компании вскоре воцарилась непринужденная, дружеская атмосфера, как будто мы были знакомы с детства. Мы пили какую-то зарубежную кислятину вперемежку с нашей Столичной, танцевали под современную заводную музыку, и я сам не заметил, как начал вовсю флиртовать с Леной. Когда Леша с Таней не слишком тонко намекнули нам, что пора бы оставить их одних, я уже точно знал, что она не против провести ночь со мной. Я и сам к тому времени желал бы познакомиться с ней поглубже, вопрос был в том, где это можно было сделать. У нее не было вариантов, у меня - тем более. Оставалось проводить ее домой и помахать на прощанье ручкой. Так бы и случилось, если бы тепловозный гудок с железнодорожной станции не подсказал мне идею. Как раз в это время прибывал пассажирский поезд, на котором могла приехать моя жена. Я поделился своим планом с Леной, и, хоть не с восторгом, но он был принят. На вахте общежития дежурила тетя Катя, милая добрая старушка. Я представил ей Лену, как свою только что приехавшую жену, и та пропустила ее без проблем; я и не ожидал, что у нас так легко это получится. Ради такого случая я выпросил у ребят из соседней комнаты магнитофон на ночь. Магнитофон был катушечный и очень старенький, но воспроизводил он неплохо. Для удобства устранения мелких неполадок у него была снята верхняя крышка, но это не было его недостатком, в чем мы убедились, когда выключили свет. Мы поразились необычным светоэффектом, создаваемым этим допотопным музыкальным агрегатом. У него лампочка подсветки была расположена внутри так удачно, что две огромные тени от крутящихся катушек, падая на потолок, представляли собой фантастическое зрелище. В сочетании с приятной музыкой это было просто здорово. Еще большее потрясение я испытал когда Лена, с моей помощью, разделась. Такого прекрасного тела мне прежде не доводилось видеть. Либо она не умела одеваться, либо нарочно прятала свои роскошные формы в мешкообразные наряды по каким-то своим соображениям. Я, подобно ловцу жемчуга, раскрыл серые невзрачные створки и сказочной красоты жемчужина предстала моему восхищенному взору. Молочная белизна ее кожи как будто светилась волшебным манящим светом в полумраке комнаты; и я с трепетной нежностью приник губами к ее прелестям. Я целовал ее от головы до пальчиков ног, восхищаясь совершенством линий ее тела. Своей пылкой страстью я быстро разбудил в ней ответное чувство. Лена задышала часто и прерывисто, ее нежная чаша переполнилась соком желания. Настала пора приступить к завершающим действиям ; и я осуществил их в своих лучших традициях. У меня не всегда хватает на это самообладания, но Лена была женщиной, достойной высшей награды, коей является оргазм, и у меня все получилось как надо. Мы пришли к финишу одновременно. Когда жерло моего вулкана страстей начало извержение, я почувствовал, что и моя партнерша достигла самой высшей точки наслаждения. Некоторое время мы лежали молча, я нежно ласкал ее грудь и низ прелестного животика. Затем Лена тихо прошептала мне в ухо: А теперь помой его, - и она коснулась рукой моего члена, - только хорошо помой. Она сделала нажим на слове хорошо, и я понял, что дело тут не только в гигиене, но какой-то чертик заставил меня все-таки с поддельной наивностью спросить, зачем мне так обязательно тщательно надо его мыть. - Какой ты смешной, - захихикала Лена. - Кушать я его буду, на десерт, вот зачем. Желание женщины для меня закон, и я исполнил ее просьбу, еще плохо представляя, что меня ожидает. Для меня это была область еще неизведанных ощущений. До чего же мне было приятно, когда мой член соприкоснулся с ее губами. Она сперва дразнила меня, едва его касаясь, затем, когда член обрел твердость, взяла его в рот и стала делать круговые движения языком вокруг головки. Возбуждаясь все больше, я начал подаваться ей навстречу, и она позволяла проникать члену все дальше, пока он не погрузился в ее рот почти полностью. Я лежал на боку, Лена, совершая свое действо, одной рукой обхватила мои ягодицы, другой массировала яички. Это был жуткий кайф, я прежде не испытывал ничего подобного. Когда я почувствовал, что вот-вот взорвусь семенем, я хотел было вытащить член, не желая кончать в рот, думая, что ей это будет неприятно, Лена не дала мне этого сделать. Она повернула меня на спину, пресекая всякую инициативу с моей стороны. Я понял, что она хочет довести дело до конца. Что ж, если желает испить моего семени, пусть так оно и будет; я перестал сдерживать себя и расслабился. Лена сделала всасывающее движение ртом, ее влажные губы еще более плотно сомкнулись вокруг члена, и она стала водить ими от головки к основанию члена и обратно, не забывая при этом умело работать языком. Через несколько мгновений брызнула первая порция спермы, потом еще и еще... Лена, сладко постанывая, принимала мои дары. Член еще долго не мог успокоиться, подрагивая у нее во рту, и Лена не отпускала его, жадно слизывая последние капельки спермы, как будто ей было мало того, что она получила. Она выпустила член из кольца своих пухлых губ, только когда он стал утрачивать свою упругость, и то, как мне показалось, с большим сожалением. Видимо, ей очень нравился этот вид секса. После такого десерта мы ничуть не успокоились, напротив, он дал толчок к моим новым подвигам. Я долгое время не имел женщину и не собирался останавливаться на достигнутом. Вновь и вновь я в полном изнеможении откидывался на кровати, но через непродолжительные промежутки времени нежные прикосновения опять порождали желание и все повторялось. Утро подкралось неожиданно, расставались мы настолько сумбурно, что даже забыли договориться еще как-нибудь встретиться. Только проводив Лену, я почувствовал усталость, необходимо было поспать хоть часика три-четыре. Тем не менее, я заставил себя сходить в душ, впереди был еще один выходной день, времени для того чтобы выспаться предостаточно. Суша полотенцем волосы я кинул случайный взгляд в окно и остолбенел. Из моего окна хорошо просматривалась дорога до самого центра поселка, по дороге, со спортивной сумкой на плече, топала моя Наташка. Я не мог не узнать ее даже на таком расстоянии. Я проклинал свой язык, подбросивший ей сумасбродную мысль насчет приезда. Это была катастрофа. Первые несколько секунд я был в шоке, затем мозг лихорадочно заработал, надо было как-то спасать положение, и я кинулся вниз, на вахту. Вахтерши уже сменились. Хуже того, что на дежурство заступила вредная Евдокия было лишь то, что она всегда была в курсе всех событий, происходящих в общежитии. Она любила демонстрировать свою осведомленность, что и сделала, как только увидела меня. Я представил, как интересно будет Наташе узнать, что она приехала вчера и ночевала здесь. Что будет с ней (точнее со мной) представлять как-то не хотелось, этого нельзя было допустить. В моем распоряжении было не больше пяти минут, и я с ходу бросился перед вахтершей на колени. Быстро, в нескольких словах, я объяснил ей суть своего щекотливого положения, в котором оказался, умолял ее не ломать мою молодую жизнь. Я понадавал ей кучу обещаний - от бутылки шампанского и коробки конфет ей лично, до того, что я сам стану чуть ли не святым, непременно начну ходить в церковь и молиться за ее здоровье. Чего я ей только не наплел. Я не очень-то верил в успех, лишь отчаянье приводило в движение мой язык, но мои старания были великодушно вознаграждены. Евдокия пообещала, что все будет нормально. Пулей мчась наверх, я успел мельком подумать о бесчисленных сюрпризах, которые преподносят нам женщины. В комнате я первым делом распахнул окно и дверь настежь и побрызгал везде одеколоном, чтобы перебить запах духов Лены У женщин на такие дела нюх - пограничные овчарки позавидуют. Затем я поменял постельное белье - свое кинул на кровать Алексея, а его белье на свою. В постели ведь тоже оставался тонкий аромат Лениных духов, а Наташа приехала не только об успехах в работе со мной потолковать. По телефону она ясно дала понять чего хочет. Если Евдокия не подведет, постели нам не миновать. Это была тоже проблема. После бурной ночи я был, как выжатый лимон, моя основная мужская принадлежность годилась лишь для того, чтобы в туалет по маленькому сходить и не более. Закончив с постелями, я взял книгу и с умным видом присел на кровать. Сердце билось, как у кролика. Через минуту вошла Наташа. Все получилось, у нее было ничем не омраченное лицо, и мне не слишком пришлось играть, изображая радость. Даже Станиславский вряд ли сказал бы свое знаменитое не верю. Ничего не подозревавшая Наташа весело трещала без умолку, я вполуха внимал ей, я не мог думать больше ни о чем, кроме как о крахе, который ожидал меня в постели. Спасти меня могло только чудо, и тут я кое-что вспомнил. Вспомнил я, как мы, приехав сюда, хорошенько отметились в компании парней, живших в этом общежитии. На утро у меня сильно болела голова, и мне посоветовали обратиться к Славику со второго этажа, по кличке Колесник, из-за пристрастия к таблеткам. У него тумбочка была битком набита всевозможными таблетками. Придя к нему, я застал его в заторможенном состоянии. Он долго не мог понять, что мне от него нужно. Наконец, он все-таки выделил мне из своих запасов какую-то таблеточку. Я ее выпил, голова как болела, так и продолжала болеть до самого вечера. Зато у меня через некоторое время возникла эрекция и, параллельно головной боли, продолжалась весь световой день. Такая чудодейственная таблетка могла спасти меня от позора. Через некоторое время я уже стучался в дверь обладателя волшебных таблеток, но впустую. Либо его не было дома, либо он наглотался своих таблеток и был в отключке. Понуро побрел я назад, вспыхнувшая было искорка надежды погасла. Я шел как на эшафот, но в коридоре увидел своевременно пришедшего Лешку, и немного приободрился. Он втянул меня в эту историю, пусть теперь помогает выпутываться. Я кратко рассказал ему о возникших у меня проблемах. Леша, уверенный в своих способностях, лишь посмеивался. - Старик, успокойся, - сказал он мне, - все будет отлично. Сейчас пойдем вместе, я буду развлекать твою жену, а ты давай, обретай форму. Часа три для твоего молодого, цветущего организма, я думаю, будет достаточно, чтобы восстановиться? Он предоставил мне гораздо больше времени. Только в первую минуту Наташе не понравилось изменение в ходе событий, ей хотелось остаться со мной наедине. Вскоре, Леша заставил ее позабыть обо всем на свете, в том числе и о том, зачем она сюда приехала, она уже не жаждала его ухода, как вначале. Из Наташиной сумки были извлечены продукты и бутылочка коньяка; мы устроили небольшой, но содержательный пир. Время с Лешей пролетело незаметно и на момент его ухода, я почувствовал себя уже настоящим мужчиной, полноценным, способным даже на повторение прошедшей ночи. Закрыв за ним дверь, я попросил Наташу показать, наконец, как она по мне соскучилась, что она и сделала с большим удовольствием. Наташа очень быстро разделась, как мне было приятно после разлуки вновь увидеть ее такое родное, обнаженное тело. Она была восхитительна. Я подумал о том, что мой восторг по поводу красоты случайной подруги, с которой я провел ночь, не очень-то соответствовал истине. Длительное воздержание и алкогольный подогрев способствовали усилению эффекта. Наташка ей нисколько не уступала, если не сказать больше того. Еще когда мы только познакомились, она даже в одежде сводила меня с ума. Наташа, вообще-то, худенькая, но у нее такая премиленькая попка, что мне бывает трудно отвести от нее взгляд. Но самое главное ее достоинство - грудь, мои чудненькие близняшки, как я называю это великолепие. Им было тесно в любом из Наташиных платьев, казалось, они стремились порвать материю и вырваться наружу. Я всегда ловил себя на мысли, что желал бы увидеть, как у них это получится, так велико было наслаждение любоваться ими. За такую грудь любая фотомодель все бы отдала. До нашей свадьбы я с трудом переживал, казавшиеся бесконечными дни. Я ждал ночей, поры, когда можно ощутить в своих руках ее сокровища. Женившись, признав их уже своей собственностью, я несколько успокоился, но, наверное, совершенно напрасно. Я внезапно остро осознал, что сегодня я мог потерять Наташу навсегда. Какая-то нелепая, мимолетная связь могла лишить меня самого дорогого в жизни - любимой женщины. Я буквально сорвал с себя рубашку и брюки и бросился в горячие объятия жены. Мы действительно здорово соскучились, настолько бурным было наше первое соитие. Почти без всякой подготовки, мой член нашел свою, так долго ждавшую его подружку, и мы в бешеном темпе понеслись навстречу друг дружке, не слишком заботясь о том, как у нас это получается. Как только старенькая общежитская кровать выдержала предельную для нее нагрузку. Лишь потом, удовлетворив первую, самую сильную волну страсти, мы отдали дань нашей любви, и прелюдия перед следующим разом получилась долгой, очень долгой. Я нежно ласкал и целовал Наташу и она отвечала мне взаимностью. Упиваясь своим счастьем, я подумал, что может и хорошо, что все так получилось. Зато я теперь по-новому оценил свое отношение к жене, и ничто впредь не заставит меня ей изменить. И пусть воспоминания о происшедших событиях в этой командировке помогут сдержать данное себе слово. --- Чистая - самая лучшая! --- К тому времени, когда мы был женаты десять лет, наша сексуальная жизнь стала становиться скучной. Но нас все еще возбуждали другие мужчины и женщины. Короче говоря, Джесси начал читать ваши публикации. Он попробовал заинтересовать меня этими историями, но я не люблю много читать. Как то раз я сидела дома без работы в течение нескольких недель, и чтобы убить время, я подобрала копию одной из историй, которые были у него в спальне. Несколько лет назад я ни за что бы не поверила ни в одну из этих историй, так как я была ограждена от всего этого пока не стала взрослой. Но чем дольше я читала, тем больше возбуждалась. И должна признаться, когда я закончила читать, я вся пылала и была очень, очень возбуждена! Я решила съездить в офис и узнать, не смогу ли я приступить к работе в ближайшее время. Управляющий сказал мне, что я не понадоблюсь ещё несколько недель. Я вышла, заехала в небольшой магазинчик и взяла пива. Там я столкнулась со знакомым парнем, с которым вместе работала, и который был, как и я, в вынужденном отпуске. Он спросил, не хочу ли я поехать куда-нибудь и попить пивка вместе с ним. Заняться мне было абсолютно нечем, и я согласилась. Мы ехали, болтали и пили пиво. Нежелая нарываться на штраф за пьянку за рулем, мы старательно избегали населенных пунктов. Вскоре я почувствовала необходимость отлить, машина остановилась, я вышла и присела позади пикапа. Он тоже решил воспользоваться остановкой, и пошёл к капоту. У меня было ощущение, что он наблюдает за мной, и я поспешила вернуться в машину. Он ещё не успел закончить, и я его отлично видела, пока он не застегнул молнию. Я открыла пару банок пива для нас обоих и поставила их между его ногами. Возбуждение, которое я чувствовала, читая ваш журнал, снова охватило меня. Мы приехали в его маленькую квартирку, и вскоре оказались в постели. У меня не было другого мужчины, кроме моего мужа, с тех пор как я десять лет назад вышла замуж. А теперь я была здесь с чужим парнем и готова была трахнуть его. Он стал сосать мои большие груди. Это было потрясающее чувство! Не останавливаясь на достигнутом, он начал лизать и целовать мой животик, прокладывая путь к зарослям на лобке. Моё сердце бешено колотилось, я облизывала губы и хотела, чтобы он поскорее добрался до моей уже очень влажной киски. Он облизывал мою киску вверх и вниз, а я схватила его голову и почти втолкнула его в мою пизду. Я задыхалась и стонала, его великолепный язык трахательными движениями входил и выходил из меня. Я кончила, и он стал сосать меня снова. Когда я была уже на грани второго оргазма, он остановился и скользнул между моих изнемогающих в ожидании ног. Я просунула руку вниз и ввела его твердый член в свою киску. Он не стал попусту терять время и сразу погрузился в меня на всю длину. Я обхватила его спину ногами, а он заталкивал в меня свою твердую плоть. Только когда все закончилось, я посмотрела на часы. Было очень поздно. Мы поспешили одеться, и он привез меня к моей машине. Я, наверное, выглядела весьма растрепанной. Когда я добралась домой, Джесси уже поужинал и собирался ложиться. Он спросил меня, где я была, и я ответила, что я пила пиво с одним парнем с работы. Он спросил, хорошо ли я провела время, на что я ответила: Посмотри и почувствуй сам! Джесси двинул руку ниже; солидный заряд, который я получила несколько минут назад, все ещё был во мне. Джесси стал ласкать пальцами кожу вокруг моей киски, и это возбудило меня ещё сильнее - сперма чужого мужчины вытекала из моей киски, в то время как мой муж играл с нею. Я не успела даже подмыться - Джесси потянул меня в кровать и забрался ко мне между ног и начал вылизывать мою киску. Во время этой чистки я кончила ещё два раза. Член Джесси был уже очень твердым, и он начал заталкивать его в меня. Сначала он трахал меня медленно. Он сказал, что ему очень понравилась моя киска, полная спермы другого мужчины, и что он смог вылизать её дочиста. Мы трахались до двух часов ночи. У меня все было натерто, но я нашла способ вернуть чувственность в нашей сексуальной жизни. Теперь, два или три раза в месяц я ухожу и неплохо провожу время, принося домой хорошо трахнутую киску, чтобы мой муж мог вычистить ее языком. --- Пятна спермы неверного супруга --- Девушка, зашедшая в офис к мистеру Дону, была одета в элегантное женское токсидо. Как будто она только что посетила концерт классической музыки. И это была правда. Теперь мистер Дон понял, почему ее имя показалось ему настолько знакомым. Она была первой виолончелью в городском симфоническом оркестре. - Чем могу быть Вам полезен, мисс... - он запнулся, боясь произнести вслух настолько известную фамилию. - Зовите меня Александрой. Фамилия принадлежит мужу и я не хочу больше ей пользоваться. - Вот как? - ответил он. - Этот негодяй изменяет мне. И я хочу, чтобы Вы достали для меня доказательства. Дон вздохнул. Как это обычно! Когда-то он думал, что работа частного сыщика будет полна приключений. Но за всю свою жизнь ему ни разу не пришлось поймать хотя бы похитителя драгоценностей. Только неверные мужья и жёны. Единственное утешение, что на этот раз клиентка была прихорошенькой. Едва ли можно было поверить, что в таком возрасте она успела стать столь известной музыкантшей. На вид ей было двадцать восемь - тридцать. Иссиня чёрные волосы обрамляли ангельское лицо южно-средиземноморского типа. Глаза отличались удивительной выразительностью. А губы так и просились для поцелуя. Александра была женщиной в духе мистера Дона. - Расскажите мне об этом, - мягко проговорил он. - Когда это случилось? Как Вы узнали? - Я заметила пятна спермы на наших простынях. Он изменяет мне в нашей постели, пока я работаю. Дон сочувственно кивнул. Он бы на месте мужа уехал куда-нибудь за город или, хотя бы, порно рассказы на porna.site снял комнату в отеле, если бы захотел покувыркаться с какой-нибудь девчонкой. - Но ведь у Вас уже есть доказательство. Чего же Вам ещё нужно? - Я хочу видеоплёнку, - заявила она. - Я хочу, чтобы этот мерзавец сам выкопал себе яму. Я хочу, чтобы судья и весь белый свет увидели его дела. Дон наклонился к бумагам, производя расчёты. Отличная комплексная работа. Можно неплохо подзаработать. Дела идут всё лучше и лучше. - Могут возникнуть затруднения. Ведь не станет же он добровольно нам позировать. - Вы хотите сказать, что не в состоянии выполнить поручение? - глаза Александры блеснули. - Нет, что Вы! - возразил Дон. - У нас большой опыт именно с добыванием видеокассеты. Но нужно будет найти удачное место для установки видеокамеры. Внимание! Съемка! В спальне Александры много места, где можно установить миниатюрную записывающую аппаратуру. Тумбочки и столики были расставлены вдоль всех стен. На них стояла масса всяческих побрякушек. - Неплохо, - проговорил Дон, - если Ваш муж не будет включать слишком яркий свет и рыскать в каждом ящичке, я смогу установить с дюжину видеокамер. - Так займитесь этим. Он закашлялся. - У меня только две. Но это специальные модели. Супертихие и необыкновенно маленькие. - Вы сможете арендовать ещё несколько, не правда ли? Я готова заплатить столько, сколько Вы скажете. - Вам действительно хочется дюжину? - спросил Дон, подняв от удивления брови. - Я хочу, чтобы камеры стояли на каждом углу. - Александра выглядела очень эмоционально. - Я хочу видеть каждый поворот его тела и каждую родинку на теле той суки, которая будет трахать его. - Вы - хозяйка, - спокойно ответил Дон. Покусывая губки и соски Сука в действительности не имела никаких родимых пятен. Дон понял это до того, как она стала раздеваться. Она очаровывала своей молодостью, упругим телом, затянутым в джинсы и майку с символом какого-то университета. - О, Боже! - воскликнула Александра, как только начала просматривать видеокассету. - Эта девка - одна из его учениц. Бренда. - Не удивительно, что он такой популярный учитель в колледже, - заметил Дон и тут же прикусил язык за свои слова. Он узнал репутацию Рикардо, пока проверял его прошлое вначале расследования. Но Александра не отреагировала на неуместную шутку. Она была полностью поглощена происходящим на плёнке. Эта запись была сделана накануне днём и отредактирована лично Доном за последние восемнадцать часов. - Это будет продолжаться чуть меньше часа, - заметил Дон. - Час? Невероятно! Сколько же они трахались?! - Не так уж и долго. Я имел ввиду, что плёнка смонтирована из нескольких. Я взял из каждой кадры, показывающие самые удачные моменты и соединил их вместе. Вы можете позже просмотреть неотредактированные плёнки, если захотите. - Может быть, - сказала она. - На сейчас довольно и этой. Голос Александры сильно изменился. Стал резче. Дон наблюдал за тем, как Александра наблюдала за Брендой. А та в это время выставляла напоказ свои груди. Рикардо подошёл к ней и стал покусывать её соски. - Вот негодяй. Именно так он всегда начинает секс со мной. - Александра с силой вдавила каблук туфельки в ковёр на полу офиса Дона. - Он кусает ваши груди? И вам это нравится?! - Ему нравится. Мне всегда приятнее, когда их просто целуют. Я говорила ему тысячу раз, чтобы он оставил свои зубы при себе. Но разве он слушает! А вот Бренда, похоже, совсем не возражала. Убрав одну из грудей, девочка подставила вторую к лицу любовника, прося его повторить тоже самое. Александра во все глаза наблюдала за энтузиазмом соперницы. Первая виолончель берет в руки смычок Дон внимательно смотрел за реакцией своей клиентки. Она даже не моргнула, когда камера показывала крупным планом лицо Рикардо и живот Бренды. Кадров в полный рост было бы вполне достаточно для выполнения задания. Но сыщик полагал, что некоторая инициатива может понравится его клиентке. Он делал это с определённой мыслью на будущее. - Дай же мне раздеться, глупыш, - с улыбкой сказала Бренда. Рикардо сел на постель, стянул брюки, а она успела обнажиться полностью. Она вела себя перед ним, как маникенщица на телеэкране. Камера поднималась и опускалась, показывая всё, от кончиков пальцев ног до макушки. Ноздри Александры расширились, когда она увидела, как студентка легла на её постель и раздвинула ноги, обнажив перед экраном розовенькие, сочные половые губки. Даже камера не смогла скрыть всей прелести набухшего и повлажневшего влагалища. Девочка погрузила один палец внутрь своего сочного лона и обвела им вокруг лобка. Она посмотрела на Рикардо и прошептала: - Смотри, какой мокрой ты меня сделал. Он подошёл вплотную к ней и заменил её руки на свой язык. Она дёрнулась и схватилась за его волосы. - Я сегодня по-настоящему возбуждена, Рикки, я должна очень быстро кончить. Он простонал что-то, похожее на да и продолжал целовать её между ног. - Рикки! - возмутилась Александра. - Он никогда не позволял мне так называть себя. Первая виолончель оркестра положила ногу на ногу, сильно придавив колени. Она казалась страшно сердитой, хотя ни на секунду не отрывалась от экрана видеоприёмника. Бренда начала извиваться. Первый раз, когда Дон просматривал этот кадр, он подумал, что девушка может сломаться пополам. Рикардо очень умело водил языком по клитору Бренды, зарывшись в неё так, что его подбородок был погребён во влагалище любовницы. Она хватала пряди его тонких, чёрных волос. - Да! Да! Да! - кричала Бренда. Рикардо продолжал есть её, пока Бренда не оттолкнула его ногой. Он оставил её на постели и дал небольшую передышку. - Теперь твоя очередь, - промурлыкала девушка. Рикардо лёг на спину в постель. Его возбуждённый член стоял высоко и твёрдо. Бренда нагнулась. Её рот захватил весь член Рикардо. - Откуси его! - вскрикнула Александра. Но Бренда нежно водила губами вверх и вниз, показывая блестящую плоть члена. Камера сместилась немного в сторону. Голубые вены окружали член Рикардо. Нежный розовый рот казался слишком маленьким, чтобы поместить его целиком. Дон начал ёрзать на стуле, стараясь подтянуть брюки так, чтобы не были заметны происходящие в них события. Неожиданно рука Александры оказалась на его животе и женщина надавила на его возбуждённый член. Она начала перемещать материал брюк над затвердевшим органом. Сыщик - не эгоист! - Ты знаешь, чего заслуживает этот негодяй? - прошептала она, встретившись с ним глазами. - Чего? - спросил Дон, непроизвольно отодвигая её руку. - Он заслуживает, чтобы я трахалась в тот момент, когда смотрю кадры, которые должны погубить его на заседание суда. - Может быть, - согласился Дон, не желавший показаться эгоистом. Плёнка в это время продолжала крутиться. Так, как будто она делала это уже миллион раз, Александра растёгнула его молнию, высвободила член и тут же заглотнула его на одном дыхании. - Он не догадывается, что пропускает, - пробормотала она, делая передышку в заглатывании Дона. Конечно, нет, - подумал Дон. Рот Александры был настоящим подарком. Она работала языком и даже щеками, а не только губами, как многие женщины, которых Дон знал до этого. Спустив его брюки до колен, Александра занялась делом всерьёз. Рот моментально передвигался вверх и вниз, рука массировала нижнюю часть его члена и мошонку. А на экране Бренда сидела верхом на Рикардо. Опёршись на колени, она из-зо всех сил старалась ввинтить его в себя как можно глубже. С ловкостью гимнастки она поднималась и опускалась над ним, мышцы живота красиво играли на экране кинокамеры. Александра продолжала миньет ещё с минуту. Затем она опустилась на четвереньки. Упёрлась локтями в пол. Подняла юбку, спустила трусики до колен. - Вые... меня, - приказала она. Дону не нужно было повторять дважды. Он встал сзади и погрузился в её влагалище. Оно приняло его без малейшего сопротивления. - М-м-м, - простонала она с удовольствием, - я люблю такие большие. Он чувствовал, как мыщцы внутри неё захватили его член. Танец с саблями Он подталкивал её, стараясь держать ритм Бренды, которая неутомимо исполняла какой-то танец на коленях. Утром от него потребовалось не мало самоконтроля, чтобы редактировать эту часть видеозаписи. Сейчас он получал за это награду, мокрую и сладкую, обхватившую его орган. Он схватил ягодицы клиентки и поддталкивал её в ритм со своими толчками. - Я люблю хороший, добротный секс, - простонала Александра. - Мне не следовало бы выходить замуж за этого мерзавца, но он та-а-ак трахал меня. В эту минуту, на экране, Рикардо тоже делал это очень неплохо. Он успел уже перевернуть Бренду и сейчас стоял над ней, работая во всю силу. Он так двигал членом, как будто бы это был молоток, которым он забивал свою любовницу. Пена пузырилась вокруг влагалища девушки. Бренда извивалась от удовольствия, размазывая соки любви по всему телу. Очевидно, что Рикардо ещё не разучился заниматься любовью. Может, всё, что для этого требовалось, это новая возлюбленная. Дон, например, не мог пожаловаться на Александру. Она напрягала внутренние мышцы всякий раз за секунду до того, как член Дона покидал её. Это было просто умопомрачительно. Невозможно представить, чтобы такое могло наскучить. - Выйди из меня, - приказала Александра, - я покажу тебе такое, что мой дорогой муженёк никогда не сможет сделать со своей потаскушкой. Дон, едва сдерживаясь, оставил клиентку. Александра начала раздеваться, он последовал её примеру. А затем его глаза стали округляться. Он знал, что у его клиентки роскошные груди, но обнажённые, они оказались ещё больше. Александра соединила груди вместе, пока между ними не образовалась небольшая чашечка, как миниатюрная, тёплая и зовущая пещерка. - Трахни меня сюда, - сказала она. Дон приблизился, встал над ней и погрузил свой мокрый член в это замечательное углубление. Она окружила его своими грудьми и прикасалась губами к члену каждый раз, как от показывался из своего гнёздышка. Наклонив подбородок, она могла прикасаться к нему кончиком языка. Она смазывала его пурпурную головку всякий раз, как он шёл наверх. Дон многое испытал в жизни. Но он никогда не трахал женщину между грудей. Ему понравилась нежная мягкость, которая обволакивала его орган. Она была даже более нежной, чем влагалище, и менее артикулированной, чем рот. Хотя он и не мог кончить таким образом, но понимал, что это только закуска. Видеоплёнка ещё продолжала крутиться, поэтому в перспективе ещё многое можно было попробовать. Неожиданно Александра освободила своё тело. Он нагнулся вперёд, забыв об уютном гнёздышке. Он вошёл в её зовущий рот. - М-м-м, - простонала она, помогая ему. Алекандра начала сосать его член, как соломинку коктейля. - О, да, - подумал Дон, - впереди ещё много всего. Они попробовали ещё восемнадцать способов прежде, чем прошёл час. Каждый раз, когда Рикардо и Бренда меняли позицию, Александра настаивала, чтобы и они поступили также. Она не хотела сдаваться какой-то школьнице-потаскушке. - Бьюсь об заклад, она даже не умеет играть на музыкальном инструменте, - сказала Александра. Сама же она только и делала, что доказывала свою виртуозность. Дон стоял над ней, а она сидела в кресле. Её рот и руки нажимали на клавиши, не разу не сфальшивив. - Не заканчивай, - проговорила она. - Я хочу, чтобы у нас это продолжалось дольше. Дон перестал дышать, стараясь подчиниться. Его мошонка напряглась до предела, а оргазм казался неизбежным в любую секунду. Сможет ли он продержаться? Он проверил, чем заняты Рикардо и Бренда. А те лежали поперёк кровати. Бренда лежала спиной к Рикардо, умудряясь при этом обхватить его руками и ногами. Он держал её попку, контролируя её движения в то время, как его член входил и выходил из неё. Угол, под которым была снята эта сцена, был идеален. Дон помнил, как губки влагалища Бренды напряглись, когда Рикардо изменил свой ритм. Это был конец. Лицо Рикардо сделалось багровым. - Он кончает, - произнесла Александра, стараясь не выбиться из ритма своей работы. Дон облегчённо подтвердил утверждение. Александра не подозревала о дальнейших событиях. В следующую секунду камера показала бёдра Рикардо. Потом Бренда не смогла удержать его из-за силы движений любовника. Но она быстро исправила положение, восстановив позицию. Сильная белая струя ударила из Рикардо по всему телу Бренды, достав до её грудей. Она смеялась, стараясь прижать к себе любовника. Сперма растеклась и по Рикардо. - О, Боже, - простонала Александра, извиваясь на члене Дона. Она опустила руки и очевидно была близка к тому, чтобы кончить. Это было последним, прежде чем Дон потерял контроль. Струя ударила в горло Александры. Она заглатывала семя, не убирая члена изо рта. Даже при том, что нижняя часть её тела извивалась в судорогах. Дон кричал от восторга, позволяя ей высосать себя до последней капли. На экране, Бренда и Рикардо свились в одно целое. В офисе, Дон сидел в своём кресле, а Александра легла у его ног. Проводя рукой около его поникшего члена, она старалась пальцами подобрать остатки его соков. Затем облизывала пальцы. - Ты самый талантливый частный сыщик, - промурлыкала она. Чек на закуску - Это все? - спросила Александра, пересчитывая видеокассеты. - Абсолютно. Двенадцать оригиналов и один совмещённый, - ответил Дон. Он нахмурился, увидев, что она застегнула сумка и собирается забирать их все. - Это было восхитительное обольщение, - прокомментировала Александра, протягивая Дону чек, сумма которого привела его в не меньший восторг. - Я буду просматривать эти кассеты ещё и ещё, пока совсем не состарюсь. - Обольщение? - переспросил Дон - Да, - подтвердила она. - Но ты знаешь, я собиралась трахнуть тебя в любом случае. Я поняла это тут же, как только увидела тебя в первый раз. Хотя он и старался изо всех сил не подать виду, но Дон покраснел. - Увидимся, - сказала Александра. - Спасибо за то, что ты познакомил меня с жизнью одинокой женщины. Она тихо прикрыла за собой дверь. Дон открыл ящик письменного стола и положил туда чек. Засунув руку ещё глубже, он нажал на кнопку, которая выключила все кинокамеры, размещённые в офисе. Он будет помнить это дело ещё очень долго. А его видеоприёмник поможет ему в этом. --- У нас проездом Славик --- Мой старый добрый приятель Славик, конечно, остался ночевать у нас. Мы с ним вместе учились, вместе начинали работать. Потом он уехал в Москву, и два с лишним года мы не виделись. Славик был мне больше чем приятелем. Можно сказать что и Светланка мне досталась от него по наследству. У них был бурный и длительный роман, как-то враз начавшийся и так же резко отъездом Славика оборвавшийся. Поскольку мы были одной компанией, Светланка частенько заходила в мою холостяцкую комнату в общежитии, а однажды осталась ночевать. Потом она перебралась ко мне насовсем, и вот уже два года мы жили вместе, не заводя, впрочем, разговоров об официальном оформлении отношений. Нам было хорошо вдвоем в нашей двенадцатиметровой комнате с санузлом в недальнем конце коридора. У нас был диван-кровать в расправленном состоянии с положенным на него двуспальным ватным тюфяком, на котором обычно укладывали на полу гостей или, уступая им диван, ложились на него сами. Был большой шкаф, стол, три табуретки, торшер, телевизиор и музыкальный центр, а если бы мы захотели купить себе еще что-нибудь, нам бы все равно ставить это было некуда. Светланка в сексе оказалась опытнее и темпераментнее меня и практически всегда была инициатором наших утех и их режиссером. Вообще мне казалось, что желание не покидало ее даже во сне, во время еды, на работе. Она кокетничала со всеми напропалую, но, странное дело, это не вызывало во мне ревности, а наоборот, нравилось. Из неосуществленных сексуальных фантазий у нее было желание попробовать заниматься любовью с женщиной, но никого из своих подруг она на эту роль не видела, и потому исполнение мечты все время откладывалось. Еще ей хотелось бы понаблюдать, как занимаются любовью другие, и заняться любовью, зная, что на нее в это время время тоже кто-то смотрит. Я считал, что ничего необычного в этих светланкиных фантазиях нет, что, наверное, такое бывает практически со всеми, желающими разнообразия. Что же касается секса вдвоем, то тут мы с ней испробовали буквально все. Светланка любила по вечерам заводить меня иногда в самое неожиданное время. Иногда она начинала просто гладить меня, постепенно опускаясь до промежности, иногда устраивала чертовски волнующий стриптиз, нередко на моих глазах начинала мастурбировать, получала два-три оргазма, после чего я не выдерживал, бросал свои занятия и подключался к ней, к ее любовным играм. ...Вечер у нас пролетел довольно быстро, Славик образно и живописно рассказывал о своей столичной жизни, о своей работе, своих приключениях, в том числе сексуальных. Мы довольно много выпили, изрядно захмелели, Славик взял гитару и начал петь, но в стенку постучали соседи, которым рано вставать, и мы тоже стали укладываться. Пока Сетланка убирала со стола и мыла посуду, я стащил с дивана тюфяк и постелил Славику на диване, а нам на полу, чтобы не скрипеть пружинами - у меня вдруг появилась шальная мысль заняться любовью при госте, чтобы осуществить давнюю мечту своей подруги. Это, как я думал, ей должно было особенно понравиться, потому что происходить должно при ее бывшем любовнике. Наше комнатное пространство таково, что вторую постель можно было устроить только между диваном и шкафом, не оставляя между ними даже узенькой тропочки для тараканов. Когда Светланка вернулась с нашей общей кухни с вымытой посудой, а Славик пришел с балкона, на котором курил, мы разлили остатки спиртного, чтобы не оставлять зло. Для Светланки эта доза явно была лишней, потому что и без того она передвигалась нетвердой походкой. Да и мы оба захмелели сильно. Прогретая солнцем за вторую половину дня комната не смотря на открытую балконную дверь оставалась жаркой и душной, потому что и на улице было около двадцати градусов. Мы легли как всегда: я у шкафа, Светланка у дивана. На ней был легкий короткий шелковый халатик, наброшенный на голое тело, прикрытое лишь узенькой полоской кружевных трусиков. Мы набросили простыню, Славик лег не накрываясь, отвернувшись к стене. Я сразу же обнял Светланку и начал гладить ее желанное тело сквозь скользкую ткань халатика, что было чертовски возбудительно. Мы стали неслышно целоваться, а рука моя уже шаловливо стаскивала с нее трусики. Светланка было воспротивилась, но желание и хмель пересилили, и она уступила. А может быть то и была вовсе не робость, не стыдливость, а просто так, сопротивление для порядка, желание поломаться в пристутствии бывшего любовника. И вдруг пришла в мою хмельную голову шальная мысль. А что бывшие любовники будут делать, если я засну? Возобновят свои прежние отношения или не предпримут ничего? И я решил притвориться спящим, чтобы это проверить. Я гладил желанное тело подруги, возбуждался все больше сам, будил в ней желание, которое, чувствовал, нарастало, но движения мои становились все медленнее, все более вялыми, и наконец, я остановился совсем. Я сделал вид, что заснул, почти уткнувшись носом в подушку и волосы Светланки. Какое-то время мы лежали без движения. Для убедительности я стал ровно и шумно дышать, изредка причмокивая губами. Все мое тело превратилось в одно большое ухо, которое воспринимало не просто любой шорох, а, наверное, даже шевеление мозговых извилин. Так прошло минут десять. Я чувствовал, что Светланка, несмотря на сильное опьянение, не может заснуть, что не спит и Славик. Еще через какое-то время он повернулся, поднялся с дивана и вышел на балкон выкурить очередную сигарету. Светланка осторожно освободилась из моих объятий, опустила руку себе между ног и начала легонько поглаживать возбужденное влагалище. Очень быстро она оказалась в преддверии оргазма и стала быстро-быстро двигать пальцами, громко шелестя простыней в тиши комнаты. Мешающая ткань была отброшена на сторону, и моя любимая девушка, разведя ноги в стороны, вскоре добилась желаемого и осталась лежать с положенной на промежность ладонью. Было слышно, как Славик сделал еще одну глубокую затяжку, медленно выпустил дым и стал гасить окурок о крышку вынесенной на балкон консервной банки. Хоть в комнате и было довольно темно, но лишь настолько, чтобы не видеть моих открытых глаз но не окружающих предметов и раскинутого на постели обнаженного тела девушки. Славик осторожно перешагнул через ногу Светланки, а она даже не пошевелилась, не убрала руку с промежности, сел на краешек дивана, немного помедлил, потом лег на спину, забросил ноги. Странно, но во мне отчего-то росло возбуждение, и я боялся, что оно привнесет нервную дрожь моему телу, собьет мое ровное дыхание человека, пребывающего в глубоком пьяном сне. Собственно, хмеля в голове я уже не чувствовал. Через некоторое время Светланка возобновила поглаживания своего влагалища. Ее легкие касания наверняка сильно разбухших от возбуждения половых губ были неслышны, но изредка нет-нет да и раздавались похожие на осторожные поцелуи чмокания. Чувствовалось, что она снова близка к оргазму, но или хочет продлить момент его наступления, или боится застонать, не желая, чтобы ее услышали. Лежащий на спине на краю дивана Славик в это время свесил руку, нашел на ощупь лицо Светланки и стал гладить тыльной стороной ладони ее щеку, потом провел пальцами по пухлым губкам. Теперь к почти неслышным почмокиваниям губ влагалища добавились звуки губ, целующих пальцы. Еще через некоторое время ладонь от лица опустилась ниже, погладила шею, скользнула на открытую распахнутым халатиком тугую грудь - предмет моего вожделения и гордости. Ладонь сделала несколько осторожных груговых движений по ближней левой груди, пальцы коснулись соска, потом сильно сжали. Светланка то ли от боли, то ли от избытка чувств негромко застонала, ее рука стала опять быстро-быстро гладить влагалище, и вот уже тело затрепетало в продолжительном приступе оргазма. Было что-то ненормальное в том, что находясь между двумя страстно желающими ее мужчинами, девушка получает оргазмы собственными стараниями. Но эта пикантность только добавляла страсти. Когда оргазм закончился, Светланка некоторое время лежала без движения, отдыхала. Не шевелилась и рука Славика, обхватив пальцами тугую грудь девушки. Не знаю, может во время наблюдения за оргазмом мое дыхание и сбилось, но, похоже никто, даже я сам, этого не заметил. Я продолжал ровно и глубоко дышать, ничуть не таясь наблюдая за разворачивающимися в постели событиями. Как только Светланка оправилась от оргазма и снова начала гладить себя вдоль влагалища, Славик опять начал тискать ее тугую грудь, то сильно сжимая, то осторожно касаясь соска. Девушка вдруг закинула одну ногу на край дивана, сразу превратившись в такую доступную и заманчиво-возбуждающую. Обе ее руки то слегка поглаживали внутренню сторону бедер, то терзали предмет неутолоенной страсти между ними. И еще один оргазм сильной дрожью всего тела охватил девушку. Она закрутила головой из стороны в сторону и застонала. Когда пришла в себя после оргазма, повернулась в мою сторону, я успел зажмуриться и сладко причмокнул пересохшими от возбуждения губами. Я не мешал своей подруге получать удовольствие. Славик тем временем повернулся на бок и стал второй рукой гладить закинутую на диван ногу, опускаясь вдоль бедра к влагалищу, но между тем не мешая там девушке получать наслаждение от собственных пальчиков. Меньше чем через минуту Светланка получила очередной оргазм, правда, не такой сильный, как предыдущий. Видимо, ей требовалось увеличить остроту возбуждения. Одну руку она отняла от своей киски и протянула вверх, провела по набухшим трусикам Славика, юркнула под резинку, взялась за его напряженный член и стала двигать ладонью вдоль твердого ствола. Трусики явно мешали, и Славик моментально их скинул и придвинулся ближе к краю дивана. Светланка немножко поиграла членом, потом села на постели и приникла к нему губами. Она то жадно целовала его головку, то вбирала в рот на всю его немалую длину. При виде этой картины мне тоже захотелось получить удовольствие, но я решил продолжать наблюдение. У меня не было ревности, не было зависти. Мной целиком охватило возбуждение. Славик уже откинулся на спину, а Светланка стояла перед ним на коленях и страстно делала минет. Ее округлая попка, ее возбужденное влагалище, хорошо видное мне сзади, притягивали, возбуждали, подталкивали к действию, но я оставался недвижим. Опытная в сексуальных делах Светланка видимо почувствовала скорое приближение извержения семени, но еще не хотела заканчивать любовные игры. Она нехотя оторвалась от напряженного члена, взялась за него рукой, откинулась на спину на тюфяк и потянула любовника с дивана вниз. Славик охотно повиновался. Светланка призывно раскинула ноги и пригнула парня головой себе к промежности. Славик приник к влагалищу поцелуем и мигом довел девушку до оргазма. Этот оргазми был настолько бурным, что не меньше минуты Светланка металась по постели будто в бессознательном состоянии. Едва оправившись от этого, она тут же получила следующий такой же силы и продолжительности. После этого Славик продвинулся вперед, приник к бывшей своей подруге поцелуем и без труда, без помощи девушки вонзил в ее раскрытое влагалище свое орудие наслаждения. Девушка опять затрепетала и застонала, ухватив зубами уголок подушки. Минуты две-три Славик будто вбивал гвозди, изо всех сил вонзаясь в распаленное влагалище, потом вынул член, подвинулся немного вперед и положил его между грудей. Светланка сжала ладонями свои большие тугие груди, упрятав между ними возбужденный член. готовый вот-вот излить содержимое своих яичек. Всякий раз, как только член продвигался вперед, Светланка пыталась ухватить губами розовую набрякшуюся головку, но она опять ускользала между грудей вниз, чтобы тут же вернуться и дразнить, дразнить, дразнить... И вот сил сдерживаться дальше у Славика уже не осталось. Он резко двинулся вперед, высунув из зажавших его грудей член настолько, чтобы девушка могла взять головку губами, и стал дергаться, раз за разом выбрасывая в страждущий рот накопившуюся густую сперму. Через пару минут он забрался на диван и почти моментально заснул, издавая беспокойное похрапывание. Я же будто просыпаясь, потянулся, обнял Светланку, прижался к ней своим возбужденным членом. Распаленная отчаянной игрой, но еще не до конца удовлетворенная, девушка опрокинула меня на спину, оседлала меня и нанизалась на мой торчащий детородный орган. Моих сил хватило лишь минут на десять, после чего я больше не мог сдерживаться и излил в скользкое и влажное от возбуждения влагалище наверное самую большую в своей жизни порцию гормонов. --- Заграница --- С показным спокойствием и с нейлоновым скрипом Маргарита снова закинула одну плотную ногу на другую. Она волновалась, впрочем, так волнуются многие, кто впервые летит за границу. До отлета еще было время, в голове сумбурно теснились мысли, иногда возникали цветистые монологи-отрывки из письма, которое она напишет Надьке, как только окажется там, за бугром. Именно сейчас, сидя в шереметьевском кафе и потягивая коктейль, Рита впервые оглянулась на свою жизнь и педантично поделила ее на 3 этапа. Первый - скука - от рождения до 17 лет: школа, музыка, репетиторы по французскому, первые сексуальные игры с Вовкой Чердаковым, о которых она никому ни гу-гу, только Надьке - лучшей подруге. Она сама старалась это забыть, чтобы фамилия Чердаков никогда даже рядом не стояла с ней. А ведь, собственно, именно Чердаков подарил ей первый оргазм, присосавшись к клитору пухлыми юношескими губами. И он же безболезненно пронзил ее, сделав женщиной раз и навсегда. Все равно, это детство, скука. Второй этап - разврат - с 17 до 22 лет. Начался он в ресторане, который местные называли Зеленый огонек. Затащила туда Надька, старшая подруга-лимитчица. Мама не одобряла эту дружбу, а папе не нравилось, что соседняя квартира была общежитием лимитчиков, его раздражало их веселье, пьянки-гулянки. В этом он был ни сколько не оригинальнее своих соседей-москвичей. Лимиту не любили. Но Надька производила благоприятное впечатление. А что? Приличная девушка из провинции, не поступила в педагогический институт, устроилась санитаркой в психбольницу. Это временно. А вообще-то девушка мечтает преподавать французский язык, любит детей. Именно так охарактеризовала Рита Надьку своим родителям, после чего ей разрешили бывать у них дома. При случае Надюша с французским Риточке поможет, - мечтала мама. Шли годы, Надька все работала санитаркой, так и не поступив в институт, сдавая, впрочем, регулярно вступительные экзамены. После школы к ней присоединилась Рита, тоже не набрав нужное количество баллов. Девочкам не везет, - констатировала мама, - будут вместе готовиться еще год. С Надькой было легко, весело, она все понимала, но, честно говоря, блядь была прожженная. Рита знала о ее жизни, о мужчинах. Надька ей рассказывала все до мельчайших подробностей. И вот сманила она Риту - приличную москвичку - в Зеленый огонек, где потный майор предложил 75 рублей за ночь с Ритой. Ты че, - шептала Надька истерически, - 75 мне отродясь не предлагали, не отказывай вояке, вот те ключ от моей комнаты, иди, не пожалеешь, мужик, сразу видно, приличный, я маме твоей скажу, что ты у репетиторши задержалась, иди, поймай кайф. Ритку всю трясло от страха падения, но она согласилась. Кайфа не поймала, но три двадцатипятирублевки приятно грели руку. Пошло-поехало. Каких только она через себя не пропустила: юные, в возрасте, летчики, журналисты, работяги, шофера, были даже хирург и бригадир. Закончился второй жизненный этап тоже в ресторане. Они с Надькой поехали в Одессу отдохнуть. В ресторане Аркадия к ним за столик подсадили иностранца. Это был маленький пухленький человечек, неопределенно-средних лет, с обтекаемыми, будто смазанными чертами лица и постоянной открытой улыбкой. Улыбался он всем подряд: швейцару, официантке, музыкантам, людям за соседним столиком, Надьке и ей, Маргарите. Но ей он улыбался по-особенному мягко и как-то неопределенно. - Добрый вечер! Я бы очень хотел с вами познакомиться, милые девушки. Меня зовут Арно Торель. Я француз. Надька аж подпрыгнула на стуле. Наконец-то предоставилась возможность проверить свой разговорный французский язык. - Же мапель Надин. - У Арно удивленно вскинулись брови. - Надежда, - по-русски добавила Надька. - Je suis heureux de fair votre connaissance. А Вы? Как Вас зовут? - обратился Арно к Ритке на приличном русском. - Маргарита. - О, Маргарита, Марго! Вы - одесситка? - Нон, же сюи до Моску. - Мне приятно, что вы говорите на французском, но думаю, что нам легче будет объясняться на вашем родном языке, так как я давно изучаю русский и свободно им владею. Прошу вас, не утруждайте себя. Предлагаю выпить за знакомство. Вы обе очаровательны. - Арно заказал шампанское, конфеты, сыр и фрукты. Девушки внутренне собрались, подтянулись, чтобы продемонстрировать французу верх русского совершенства. Сейчас они действительно были очаровательны. Загорелая, с пышной грудью и хорошенькими ножками, в короткой юбочке Надька. Ее соломенное каре и пикантные веснушки симпатично оттенялись абрикосовым румянцем. А Маргарита - элегантная и томная, тоненькие пальцы, гибкий стан, каштановые, струящиеся по плечам волосы. Брючный костюм из шифона цвета чайной розы, сквозь который просвечивались даже самые крохотные родинки. - Маргарита, вы удивительно похожи на мою сестру Доминику, но значительно красивее ее. Сливовые глаза Ритки увлажнились, где-то под сердцем приятно заныло. Она поняла, что в ее жизни наступил перелом. Появилось что-то значительное, достойное. Да, именно в этом месте начался третий этап жизни Маргариты, который она, сидя в шереметьевском кафе, назвала так: лучшая достойная жизнь. В это время Ритке было уже двадцать два года. Арно оказался бизнесменом из Лиона, в Одессу он приехал, чтобы поддержать своего друга Эжена Шабю, инженера аммиачного завода. После вечера в ресторане, Рита и Арно все дни проводили вместе. Надька не отставала, подцепив какого-то спортсмена из Болгарии. В минуты, когда девушки оставались наедине, Надька учила Риту: Сегодня не ложись, потерпи. Можешь позволить только руку на грудь и поцелуи. Помни, - ты для него приличная девушка и оставь свои блядские штучки, если хочешь чего-то добиться. - Но, Надя, ему же 30 лет, он не вытерпит пионерских ласк. - Ты че, он же француз, вытерпит все, сегодня не ложись, слушай меня. И Рита слушалась. Все-таки Надька желает только добра, она старше на 4 года, опытнее, вон какого болгарина подцепила, одного взгляда на него достаточно, чтобы заныло в низу живота. Арно другой. Ритку немного смущало, что он ниже ее, полноват, но тем не менее фигура у него была хорошая, подтянутый, крепкий. От солнца выгорели брови и бородка - это придавало его лицу мужественность. Вот только глаза слишком светлые. Ну, ничего, покатит. Зато намерения серьезные. С ним увидишь мир, дуреха, - говорила Надька. Через несколько дней, выслушав отчет Ритки о том, что в гостиничном номере Арно был доведен до такого состояния, которое большинство мужчин называют простой и лаконичной фразой больше не могу, Надька сказала: Сегодня ложись. - А ничего, что он иностранец? - Ты че, совсем? Я вообще считаю, что с нас, проституток, всем следовало бы взять пример в межнациональных отношениях. Именно мы являем собой наглядный пример реального воплощения интернационализма в его лучшей и благотворной форме. - На-а-дя, я тебя не узнаю, ты прям, как на трибуне. - Вот именно, ложись, но помни, что ты якобы скромняшка. В ту ночь Маргарита позволила кое-что больше, чем поцелуй в шею. А точнее - она отдалась Арно. Ритку поразило умение Арно заниматься женщиной. Во время легкого ужина в номере с телячьим рулетом и овощной композицией француз преподнес Рите сюрприз: достал из холодильника темную бутылку вина. - Это великое вино, Маргарита. Это лучшее, что я пил когда-нибудь. Для меня очень значительно, что оно называется твоим именем Шато Марго. Это - лучшее из вин, а ты лучшая из женщин, которых я знал. Я люблю тебя, Марго. Арно легко поцеловал Маргариту в губы. Поцелуи француза всегда напоминали Ритке порхание бабочек, и она расслабилась. Арно не спешил с сексом, так как за несколько дней понял, что Марго не такая, как многие, порно рассказы на porna.site она необычная, очень хорошая и приличная русская девушка. К тому же необыкновенная красавица. Она сама не знает, какое сокровище, - думал Арно. Но Ритка прекрасно знала себе цену. С невозможным изяществом она поднесла хрустальный бокал к своим, хорошо очерченным губам и сделала глоток. О, что это! Бесподобное вино. Такое вино, которое Ритке и не снилось. Она не знаток вин, но им и не надо быть, чтобы почувствовать великолепный букет черной смородины и дыма. - Чудесное вино, просто необыкновенное вино, я такого никогда не пила. - Я знал, что тебе понравится, любимая, это бордоское вино. Арно стал нежно целовать Риту, а затем незаметно раздевать. Делал это без всякой настырности. Каждое место, которое открывал, приветствовал нежным поцелуем. Шаловливый и неутомимый язык его блуждал по телу. Рита заводилась все сильнее и сильнее, да и невозможно было оставаться холодной, видя и чувствуя, как Арно, стоя перед ней на коленях, губами снимает трусики, а потом нежно, как мотылек, прикасается губами к животу, бедрам, лобку. Затем он своими пальцами приоткрыл нежные половые губки Риты и горячий язык его проник в пещерку. У Ритки закружилась голова, потеряв равновесие, она качнулась, но сильные руки Арно подхватили ее и бережно уложили на кровать. Увидя обнаженное тело Маргариты, Арно понял, что больше не владеет собой. Ритка почувствовала его состояние и блаженно улыбнулась. Арно понял ее улыбку как разрешение и мигом сбросил с себя всю одежду. Он лег рядом с ней, готовый на все, чтобы сделать Марго счастливой, крепко обнял ее за талию и прижал свои бедра к ее. Маргарита решила довести его до предела и стала нежно покусывать его ухо, а рукой провела по возбужденной твердой плоти. Размер французского пениса поразил Риткино воображение. Вот это, грмадье, вот это да! - И она невероятно захотела, чтобы он оказался внутри, ноги сами собой раздвинулись. Он любовался Ритой. Играл своим языком ее сосками, а своим пальцем теребил нежный бугорок, наблюдая за ней. Возбуждение Риты достигло предела, спина начала выгибаться Такого она не испытывала никогда. Затем он оказался между ног и отрывистыми поцелуями стал осыпать всю ее промежность, а затем сконцентрировался на давно оголенном клиторе. Короткие, отрывистые поцелуи, затем круг языком вокруг клитора, затем поцелуи, опять круг. Рита металась, как сумасшедшая. Тело Арно дрожало. Сказывался природный темперамент. Вскоре он вошел в Риту по-семейному, доставив ей неописуемое наслаждение. Оргазм моментально пронзил ее, но Арно не останавливался. Его ласки стали искуснее, член не терял упругости и не спешил извергаться. Даже когда тело Риты сотряслось от третьего оргазма, Арно не спешил. Рита слегка оттолкнула его и настойчивым движением уложила на спину. Мощный член его даже не вздрагивал, гордо воздвигаясь между мускулистых ног. Ритка жадно припала к нему губами. Нежными, засасывающими поцелуями Ритка покрывала член Арно от основания к вершине, затем сделала короткую паузу - буквально несколько секунд, затем беглыми контактами заставила француза застонать и сделала более длительный антракт, не прикасаясь к члену ни губами, ни языком, лишь нежно теребила тонкими пальчиками его мошонку. Маргарита любовалась им в этот миг. Затем взяла яички в ладошку и влажными губами прикоснулась к головке члена несколько раз. А потом плотным кольцом губ погрузила головку члена в себя, одновременно делая щекочущее движение языком. После нескольких таких ритмичных сладостных ласк Арно застонал и кончил, выпустив приличную дозу спермы. Губы Маргариты горели огнем, и она с сожалением выпустила уже обмякший член изо рта. Нежно поцеловав его крупные яички, она вытянулась рядом с Арно, глубоко вздохнув. Он крепко прижался к ее губам. - Милая, любимая моя Марго. Утром Надька поняла, глядя на довольную Риткину мордашку, что она всю ночь занималась с французом любовью. - Слушай, Рита, внимательно, сегодня - минет, но как в лучших домах Парижа. Уже пора. - Что-о? - А че? Ты забыла, как это делается? - ... - Ты уже?.. Ты че, обалдела? Надо было подождать. - Он был такой красивый, и я не удержалась, Надя. Ты думаешь, что он,.. что он догадался. -Риткины глаза округлились и увлажнились. - Ни че, ни че. Мы еще повоюем. Все нормально. Если он не дурак, он тебя не отпустит. - Ага! - Че, ага? Посмотри, сколько за границей желающих взять в жены русскую. Молва о нас идет по всему миру. Женятся сплошь и рядом даже на матерых проститутках, ничуть не смущаясь. Так что успокойся, еще ни один мужик не бросил бабу из-за минета, тем более француз. Иди, умойся. ... После завтрака Арно сказал Рите, что у него есть сюрприз. - Я приглашаю тебя на прогулку за границу. Ты согласна, Марго? Ритка была счастлива до небес. Она как раз недавно уволилась со школы, где работала пионервожатой, и ее ничего не удерживало. - Выбирай, моя любовь, место, куда ты хочешь поехать. - В Италию, может быть. - Италия? Да, обменный курс вроде бы неплохой, но не следует забывать, что инфляция все еще высока. - А в Греции ты был? - Греция? Я лично считаю, что поездка в Грецию - это турне по античным достопримечательностям, ты ведь не школьница, Марго. Тогда уж лучше запад Крита. Альгарв - это такое чистое место, если ты хочешь моря и солнца. Чудные пляжи. - Да ну, Крит. Я всегда мечтала побывать в Ницце. - Любимая Маргарита, нет ничего проще. Я вырос на Лазурном берегу. У нас есть вилла в Вильфранше. - При чем здесь Лазурный берег и Вильфранш? - Потому что Ницца находится на Лазурном берегу, дорогая, а Вильфранш в пяти минутах езды от Ниццы. Там сейчас живут две мои сестры - Доминик и Мари-Франс. Они будут тебе рады. Ритке не хотелось преждевременных встреч с родственниками Арно, но Ницца... Одно слово - Ницца - захлестывало все эмоции. Она побывает в Ницце. Ницца - звучит, как перестук драгоценных камней в ладошке. - Арно, но мы ведь можем поселиться в гостинице. - Твое желание для меня закон, любимая. Днем Рита сообщила Надежде, что едет с Арно в Ниццу. - Счастливая ты, Ритка, тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. - Подруги обнялись и долго прыгали от радости между гостиничной мебели... Уютно расположившись в кресле самолета, Ритка мечтала о хрустальной воде, бесчисленных яхтах, песчаных пляжах, пальмах и о знаменитостях со всего мира. Они летят Аэрофлотом. Так захотела Рита. Арно уступил, хотя предлагал лететь Air France через Париж с заездом к другу на набережную Шарантон. - Я не хочу в Париж проездом, мы успеем туда после моря, - капризно настаивала Рита. - Это не лишено смысла, любимая. ... Дремотное состояние охватило Риту, и она уснула. Разбудили ее поцелуи Арно. - Через несколько минут мы приземлимся в центр курортного мирозданья. - Да, так скоро? А почему ты не разбудил меня, чтобы заняться любовью? - Где? - В туалете, где же еще. Это так романтично, на такой высоте. - Милая моя фантазерка. - Арно засмеялся. Потом совершенно серьезно добавил: - Маргарита, я предлагаю Вам руку и сердце. В висках Ритки застучало, во рту пересохло. Совершенно сухими губами, почему-то шепотом она ответила: - Я согласна. ... На следующее утро, еще до завтрака, когда Арно спал, Рита в белоснежном маленьком платьице вышла из отеля Негреско, чтобы прогуляться к морю. Она чувствовала себя королевой, ведь скоро, очень-очень скоро она станет мадам Торель. Марго Торель - это она, Ритка, проститутка из Новых Черемушек. Сногсшибательный аромат прервал Риткины мысли. Она не сразу сообразила, что лавандовый запах шампуня исходит от Пежо, хозяин которого в этот ранний час, напевая французскую мелодию, с видимым удовольствием намыливал бока своего сверкающего красавца. Заметив Маргариту, он словно окаменел, красиво улыбнулся. - Bonjour, mademaiselle. Рита ответила на приветствие загорелому французу и опять стала думать о своем. Вчера Арно предложил поселиться в отеле Атлантик - прилично и до пляжа десять минут. Но Рита решила падать, так с большого коня, как говорит Надька, и капризно упросила Арно поселиться в самом престижном и знаменитом Негреско. Именно об этом отеле рассказывал Арно еще в Москве. Ведь в нем жили Сальвадор Дали, Битлз, Черчилль, и она, Рита Морозова тоже будет жить среди шейхов и князей. Арно говорил, что несколько дней здесь - целое состояние, но Маргарита видела в его глазах любовь и нежность. Арно был богат и щедр. Вот это жизнь, сколько цветов, цветы везде, обалдеть, как красиво, сегодня же напишу письмо в Москву. Цветов действительно было много, даже на фонарных столбах. Слегка влажный, необыкновенно теплый даже в столь ранний час субтропический воздух Ниццы кружил Риткину голову, и она мечтала о будущем счастье. Она обязательно полюбит Арно. Разве можно его не любить. Он сразу понравился маме и даже папе. Милый Арно, мы всегда будем вместе, - Рита не заметила, как пришла на набережную. Сейчас здесь было малолюдно - только любители бега. А какое море - действительно лазурное, даже сейчас, когда солнце не встало, а на небе розовеют перламутровые облака. Только белоснежный катер-катамаран нарушает тишину утра. Пока нет людей, он освежает пляжную гальку. Маргарита смотрела, как катамаран с отливающей серебром струей морской воды медленно приближается к берегу. Внезапно катер сбросил напор струи и Рита увидела двух молодых мужчин, машущих ей с катера. Они приветствовали ее и что-то говорили на французском. Рита поняла, что ее приглашают на катер прокатиться. Она восторженно прикусила нижнюю губку и ответила кивком согласия. Французы помогли Рите зайти на катер, развернули его и понеслись в открытое Средиземное море. У Риты захватило дух от скорости и соленых брызг. Ницца осталась далеко позади. На катере было двое мужчин. Капитан Ги - невысокий, кудрявый брюнет с очень красивым подвижным лицом какого-то киноактера. Он и сам был очень подвижен. И помощник капитана - негр Поль - белозубый, высокий и стройный в белых шортах и майке. Узнав, что Рита русская, - они стали еще более приветливы и обходительны. Предложили белого вина. Рита с удовольствием выпила бокал и аппетитно закусила сочным персиком. Совсем как Монастырская изба, - подумалось ей. Можно было бы сказать, что Ги паясничал, если бы он не был так приятен. Он хотел, чтобы Маргарите было весело, смеялся и дотрагивался до нее, но совсем без сала. Был просто как ребячливый мальчишка. Из мечтательно романтичной, какой она была, выйдя из отеля, Рита тоже превратилась в смеющуюся кокетку. Ей было хорошо среди этих двух французских парней. Рита выпила еще. Она безмятежно стояла на палубе и наслаждалась безбрежным Средиземным морем. Вдруг она почувствовала щекотание за ухом, резко обернулась, а Ги впился в ее нежные губы страстным поцелуем. Марго ответила ему, Ги стал бешено осыпать Риту поцелуями, потом быстро поднял на руки и отнес в каюту, пристроил на кушетку, покрытую чистой махровой простыней с незатейливым рисунком. Через некоторое время Рита и Ги, обнаженные, бурно ласкали друг друга. Она позволяла себе ласкать мужчину со всей страстью, которую все-таки сдерживала в отношениях с Арно, пытаясь выглядеть прилично. Она захватывала ладонями его ягодицы, сжимала их, целуя член, зарываясь лицом в его мошонку. Ее тело трепетало, затем она опять целовала Ги в губы, в плечи, его руки нежно сжимали ее упругую грудь, он необычно нежно целовал ее, теребя языком соски. Потом Ги взял недопитую бутылку с вином и вылил немного на живот Риты. Вино щекочущими струйками стекало по бокам. Рита задыхалась. Она распласталась на простыне, изнемогая от желания и ожидая чего-то большего. Ги своим упругим языком слизывал вино со смуглого животика Маргариты, а затем перевернул девушку и выдавил сок из персика на упругие ягодицы. Тут же страстно припал к ним и стал целовать, слегка покусывая. Его палец тем временем нежно ласкал промежность Риты, проникая все глубже. Марго больше не могла терпеть, она бесстыдно приподняла зад и раздвинула ноги, показав французу два своих самых интимных отверстия во всей красе. Ги влажным пальцем поласкал слегка промежность, затем анус и уже был готов на все, чтобы утолить свою страсть, он схватил девушку за талию и мощным рывком вошел в нее сзади и замер, прижавшись вплотную к ягодицам Риты. В этот момент ее тело сотряслось от бурного оргазма. Сделав несколько телодвижений, Ги тоже кончил, продолжая фрикции. Марго тоже продолжала движения приподнятым задом навстречу члену мужчины. Она постепенно приходила в себя, но было еще очень приятно ощущать уже безвольный член в своем влагалище. Затем они оторвались друг от друга и лежали в приятной истоме. Вдруг Рита услышала французскую речь, она встрепенулась и увидела Поля, он предлагал ей фрукты в изящной вазочке. Рита отпрянула от неожиданности, она никогда не видела голого негра. На нем была только золотая цепь и презерватив. Увидя член негра, видавшая виды Рита внутренне сжалась. Член в презервативе был гладким и огромным, по цвету и по форме напоминал молодой баклажан. Марго невольно потянулась к нему и дотронулась рукой. Член качнулся. Она обхватила его руками и влажными губами поцеловала его головку. Поль опустился на пол возле кушетки, где свисали ноги Маргариты и начал языком ласкать пальцы ее ног, поцеловал ее изящные ступни. Опьяненная этой лаской, она захотела, чтобы и негр овладел ею. Видя наслаждение девушки ожил и Ги. Он опять начал по-своему необыкновенно ласкать ее грудь. Соски ее набухли, а Ги буквально играл ими, как ягодками. Поль тем временем развел ноги Маргариты в стороны и толстыми губами всосался в ее раковину. У Риты заломило в низу живота. Ей было невероятно хорошо с этими французами, она сгибала и разгибала в коленях ноги, а негр не отрывался, свою ладонь он положил на самый низ живота Риты, чуть выше лобка и слегка надавил. Мгновенно Марго испытала оргазм, но мужчины все продолжали ласкать ее, уже более томно и медленно. Новая волна оргазма захлестнула Риту, Поль своим могучим членом водил по широко раскрытой промежности Риты, а затем медленно стал вводить свой баклажан во влагалище. Когда он коснулся матки, Рита вновь испытала острое наслаждение, которое длилось теперь довольно долго. Сладострастное состояние прервал громкий крик Поля. Теперь кончил он. Его оргазм сопровождался громким неистовым криком, который вспугнул нескольких чаек, приютившихся на палубе. Но двигался негр по-прежнему медленно, словно боясь причинить боль. Рита догадалась, что она приняла далеко не весь член негра. Ги сидел на стуле возле кушетки и наблюдал за происходящим. В конце концов Поль лег рядом и продолжал гладить ее мягкими ладонями. Рита видела, как черная рука негра задерживается на ее эрогенных зонах, проникает в ее лоно, нежно гладит его. Затем, в знак благодарности, негр нежно целует Риту в губы. Она продолжает расслабленно лежать на спине, широко раздвинув согнутые в коленях ноги. Ее совсем не смущают нежные вожделенные взгляды двух почти незнакомых мужчин. Через некоторое время счастливая троица облилась на палубе морской водой. Мужчины обтерли девушку полотенцем, Рита оделась, и катер помчался к берегу. Вот это секс, вот это счастье, - Маргарите не терпелось все описать подруге. Перед тем, как Марго вышла на короткий пирс, Ги вложил ей в ладошку камешек на память. Какой сентиментальный, - счастливая Маргарита поцеловала камешек и легко побежала по берегу. Оглянулась. Французы стояли на палубе и махали ей. Ги, сложив ладони рупором, крикнул: Merci, Margoux!. Спасибо вам, мальчики, за незабываемый секс, - прошептала Марго. Позади остался запах фруктов, специй и морского бриза. Метров через сто Маргарита увидела Арно, она импульсивно дернулась. Арно стоял, скрестив руки на груди. Ритка подошла и поцеловала его. - От тебя пахнет фруктами и мужчиной, - Арно не улыбался. - Арно, ну что ты говоришь? - Приведи себя в порядок, в гостинице нас ждут мои сестры, а потом ты мне расскажешь, что делала на этом катере. Сестры Арно встретили Маргариту очень приветливо, улыбка не сходила с их лиц. Арно хмурился. Мари-Франс - старшая из сестер - была очень привлекательна. Ей лет 25 или 26, матовая кожа, томные глаза. Совершенно без кокетства. А Доминик - сама элегантность, уверенность в себе, сквозившая в каждом жесте и слове. Вероятно она была ровесницей Маргариты. Женщины еще до прихода Арно заказали завтрак в номер, и Маргарита с аппетитом поглядывала на блюда, теснившиеся на столе. - Мы заказали обильный завтрак в русском стиле, - Мари-Франс по-русски почти не говорила, Арно переводил. Женщины заказали действительно много вкусных вещей: рыбу в каперсовом соусе, гусиный паштет с трюфелями, картофельный салат с языками и черной фасолью, свежайшие устрицы, шоколадную шарлотку, кофе с лимоном, 2 сорта сыра и вино Saint - Julien - не крепкое, но очень ароматное. Рита, как изголодавшаяся, не стесняясь аристократок, набросилась на еду. За завтраком познакомились поближе. Мари-Франс замужем, ее муж - фабрикант Франсуа Лежандр - сейчас находился дома, в Лионе, а маленькая дочка Элоиза в Вильфранше с няней. Доминика вот уже год встречается со своим женихом, но даже теперь замуж не торопится. Обе женщины были приятны и понравились Маргарите, но она ощущала себя не совсем на Земле, даже один раз ущипнула себя, чтобы проверить, не спит ли. Ведь все эти фабриканты, Доминики, Лежандры - ее будущие родственники. Только вот что она скажет Арно о том, чем занималась на катере. Она еще не придумала. Волновалась. Потому ей не хотелось, чтобы сестры уезжали. Но час прощания настал. Женщины были любезны и пригласили на завтра в Вильфранш. Арно пошел проводить их и сказал, что скоро вернется. Он не поцеловал ее уходя. Не поцеловал. Арно что-то подозревает. - Господи, помоги мне, - молилась Маргарита, глядя на картину на стене, - ведь я скоро буду мадам Торель, а Мари-Франс Лежандр - моей золовкой, Господи, если ты есть, помоги. Арно вернулся не скоро, какой-то постаревший и другой. Он подошел к Рите, взглянул внимательно и сказал: - Я был на катере, можешь ничего не говорить, я все знаю, - Рита почувствовала, как у нее пульсирует жилка на виске, ей не хватало воздуха. Дальше Арно говорил что-то по-французски очень возбужденно, иногда проскальзывали русские слова. От волнения он говорил их неправильно: два мужчин, лежаль кондом, стыдно стал. Потом опять говорил сбивчиво по-французски. Речь его была гневной и отрывистой, Рита не понимала смысла, ей достаточно было слышать интонацию и то, как угрожающе звучало его р. Рита не могла сдержать слез и плакала навзрыд. Потом Арно успокоился и сказал: - Собирайся, сегодня вечером рейс в Москву. Я уже дал телеграмму Надежде, она встретит. - А как же Париж, набережная Шарантон? А как же Вильфранш. Меня твои сестры пригласили... Твоя любовь? - Забудь. Он сам отвез Маргариту в аэропорт и проводил до самой посадки. Все время Арно был очень грустный и молчаливый. - Прости меня, Арно, пожалуйста, прости, если можешь. Арно молчал и смотрел на заплаканное лицо Маргариты тускло и обреченно. ... В Москве шел дождь. Надька смотрела на Риту округлившимися от ужаса глазами, теребя букет фиолетовых гвоздик, купленных к встрече подруги. Рита плакала, не переставая. Надька обняла подругу за плечи. - Рита, ну че тебе сказать? Вся жизнь впереди, надейся и жди. Здесь заканчивается третий период жизни Маргариты Морозовой, москвички, девушки романтичной и увлекающейся. P.S. Камушек, который вложил Ги в ладошку Маргариты, оказался очень редким и дорогим белым сапфиром. --- Фотомодель --- Скажу вам сразу, что только потому рассказываю свою эту историю, что мы с вами незнакомы и никогда не увидимся. После всего, что произошло, и о чем я вам сейчас расскажу, нам с Лидой пришлось, в конце концов, бросить все и уехать в другой город. Все начиналось так весело и бесшабашно, а вот потом мы поняли по-настоящему, во что мы вляпались. Хоть переезжать из города в город это и несвойственная для нашей страны форма бегства от жизни, но нам все же пришлось предпринять все это. Вы сами поймете, почему... Мы с Лидой женаты уже десять лет. Поженившись на первом курсе, мы обзавелись двумя детьми. Таким образом, к тому времени, как все это случилось, мы, несмотря на наши двадцать восемь лет, были уже вполне сложившейся супружеской парой. У нас была, да впрочем, и теперь остается дружная семья. Ничто не может поколебать 1 нашей любви. У нас была приличная квартира в центре нашего небольшого города, и мы оба преподавали в педагогическом институте. В общем-то, кроме педагогического, других институтов в городе и не было. Я же сказал, что городок наш был невелик. Лида преподавала математику, а я - философию. Вот гак мы и жили, да еще воспитывали наших детей. Все было бы хорошо, если бы не зарплаты, которыми славится наша страна. Сколько у нас получает рядовой Преподаватель провинциального вуза? Не знаете? И я вам не скажу. Не буду говорить, потому что вы все равно не поверите. Так мало, что на эти деньги решительно невозможно просуществовать. Раньше еще как-то можно было просуществовать, ну а сейчас об этом и говорить нечего... Да раньше, конечно, в этом смысле было полегче. Ты получал в день три рубля, но ведь и цены были подстать этому. Зато теперь появилась масса дополнительных воз-можностей заработка. Нам все время рассказывают об этом по телевизору. Ну, я-то телевизор не смотрю, а вот женщины... Они смотрят и, по привычке, верят. Ну-ну. Вот так и моя Лида смотрела, смотрела, и, наконец, пове-рила в сказку о том, что сейчас без особого труда можно заработать большие деньги. Сначала, положим, это были чистые фантазии, но за-тем от чисто теоретических разговоров, моя жена перешла к реальному поиску дополнительных источников дохода. Дело в том, что у нее было уже очень старое зимнее паль-то, а ей хотелось купить новое... Сначала я совсем не обратил внимание на мысли, за-владевшие моей супругой, и, в общем, правильно делал, потому что ничего путного она, конечно, найти не могла. Не пойдет же она в темную ночь разгружать вагоны на железнодорожной станции. Но вот однажды, в темный осенний вечер, Лида задер-жалась с работы и, придя, домой довольно поздно, села на кухне и завела со мной серьезный разговор. Она сказала, что, будучи сейчас у подруги Вали встретила там одного мужчину. Его звали Олег. Валя уж и сама не знала, как его представить, а потом, поскольку она все же незамужняя женщина, призналась, что Олег - ее не-давний любовник. В этом факте не было ничего примеча-тельного, ведь подруга жены Валя всегда отличалась нео-бузданным темпераментом вкупе с неразборчивостью в связях. Но сейчас все дело было в том, что этот самый Олег оказался одним из издателей эротической газеты. Немно-го поговорив, об этом и заинтриговав обеих женщин, с благоговением слушавших его, Олег поделился своей серьезной проблемой. Дело было в том, что он искал фотомодель для спец выпуска своей газетки. И никак не мог найти подходящую кандидатуру. Весь разговор его выдавал в нем уверенного в себе и хорошо обеспеченного молодого человека. Олег был одет, изыскано и дорого, а женщины всегда непости-жимым образом обращают на все это внимание и с одного взгляда по одежде могут определить многое в человеке. Это, как правило, совершенно женский дар, которым мужчины обладают крайне редко. Но моя жена не была в данном случае исключением, и она находилась под впечат-лением Олега. Да и то сказать, много ли нужно шикарно-му бизнесмену из столицы для того, чтобы произвести неизгладимое впечатление на провинциальную препода-вательницу? Да еще молодую, да еще с фантазией, да еще и бедную... Короче говоря, слово за слово, и Олег посмотрел оце-нивающим взглядом на Лиду и предложил ей попробоваться в качестве фотомодели. Сначала все засмеялись и смеялись долго, но потом Олег пояснил, что ему нужно сделать серию пробных снимков, и если они подойдут, то все это будет стоить довольно дорого. Он сказал моей жене, что риска - никакого. И деньги можно заработать немалые. Вот об этом она теперь и пришла домой и, сидя на кухне, рассказывала... Но ведь ты только подумай, - сказал я - Что будет, если обо всем этом узнают в институте. Но Олег уверяет, что газета выходит очень далеко, в другом городе, можно сказать, даже за границей, и сюда, к нам, не попадет ни одного экземпляра. А сколько он за это заплатит? - спросил я, несколь-ко успокаиваясь. Он обещал, что если первая пробная серия пройдет, я сразу получу десять тысяч, и еще пятьдесят - в конце съемок. Подумай только, ведь я сразу смогу купить себе зимнее пальто, а иначе нам придется еще целый год откла-дывать на него деньги. Ведь всего два дня повертеться перед фотокамерой - и все, мне заплатят. Лида заулыбалась и успокаивающе погладила меня по руке: И самое главное, не будем ни о чем волноваться. Ведь ты не подозреваешь меня в намерении тебе изменить. Нет, только деловые отношения... Я поснимаюсь и сразу домой. А потом лишь получить деньги, которые нам так нужны - и все. По лицу жены, а она не умела лгать и притворяться, я понял, что она не лжет и на самом деле так думает. Меня это несколько успокоило, и я подумал, что на самом деле, моя жена, конечно, совершенно права. В конце концов, пару дней можно потерпеть и посниматься даже для эро-тической газеты. А потом мы эти снимки и эту газету никогда в нашем тихом городке и не увидим... Обо всей этой истории можно будет забыть и только иногда наедине друг с другом со смехом вспоминать, с какой легкостью Лида заработала шестьдесят тысяч за два дня. Итак, мы посмеялись, и Лида нежно обняла меня перед тем, как мы отправились в спальню: И не думай ни о чем таком, пожалуйста. Ведь именно так все сейчас и живут. Деньги не пахнут. А ты для меня - единственный и я ни на кого даже и не посмотрю, будь все окружающие одеты в лайку и шелк с ног до головы... Таких слов от жены я, конечно, ожидал и теперь, услышав их, окончательно удостоверился в том, что при-нял правильное решение, не вступив в спор с ней и не запретив связываться с фотосъемками. В назначенный день, а это было в воскресенье, я про-водил Лиду в назначенное место. Олег по телефону попро-сил мою жену прийти для пробных съемок к двенадцати часам по указанному адресу. Там располагалась студия фотографа, который на него работал. Мы с Лидой решили, что пробная съемка продлится не больше полутора-двух часов, и все это время я подожду Лиду на лавочке в сквере напротив указанного дома. Тем более что погода была хорошая, и посидеть в сквере не каждый день удается... Ярко-красное платье жены мелькнуло в парадной дома, и я остался один. Почти сразу я пожалел, что не захва-тил что-нибудь почитать. Дело в том, что деньги деньга-ми, и здравый смысл - здравым смыслом, но согласитесь, просто так сидеть на лавочке и размышлять о том, что в это самое время твоя жена вертит голым залом перед фо-токамерой - это довольно глупое занятие. Я уже успел пожалеть, что вообще пошел ее провожать. А что толку? Ведь все равно я здесь, а Лида - там. Все равно я там не присутствую... Вот обо всем этом я и размышлял, пока сидел на ска-меечке. А еще попутно я вспомнил о том, чему сразу не придал никакого значения, не заметил... Мне вспомни-лось, как час назад моя Лида собиралась идти сюда. Я ждал ее, а она одевалась и вообще приводила себя в порядок. Мне вспомнилось, с какой тщательностью она выбирала тонкое нижнее белье, как медленно, будто в нерешитель-ности натягивала на свое белое тело трусики, потом лиф-чик, как при этом оглаживала себя по бедрам, любовалась своим отражением в зеркале. Потом она долго выбирала платье, причесывалась и уж совсем замучила меня ожида-нием, когда накладывала макияж. Все это проделывалось с таким усердием и какой-то замедленностью. Лида как бы хотела идти и не хотела, будто, раздумывала о чем-то в нерешительности, будто предчувствовала что-то... Тогда я не обратил на это внимание, а сейчас прокру-чивал в своем мозгу все это и понимал, насколько моя жена была смущена и взволнована предстоящими съемками в качестве фотомодели. Между тем прошел час, потом полтора, и, наконец, два. Больше я не мог томиться ожиданием и неизвестно-стью. Я встал и направился к дому. На втором этаже я нашел квартиру с нужным номером и позвонил. Через несколько минут дверь открылась и на пороге я увидел мужчину лет тридцати с небольшим. Судя по описаниям, это и был Олег. Действительно, выглядел он вполне импозантно. На нем была легкая кожаная куртка ярко-рыжего цвета, по-лосатые брюки и дорогая английская рубашка с расстегну-тым воротником. Он вопросительно посмотрел на меня. Потом, когда я сказал, что хотел бы узнать, долго ли мне еще ждать мою жену, он улыбнулся дружелюбно и вежли-во сказал, что осталось ждать буквально несколько минут. При этом он все равно не предложил мне войти, а сказав только, что Лида вот-вот освободится, захлопнул дверь. Мне не оставалось ничего другого, как ждать. Между тем, Олег меня не обманул, и спустя двадцать минут, когда я уже опять начал нервничать, в подъезде мелькнуло красное знакомое платье и Лида уже подходи-ла ко мне. В тот момент я сразу заметил, что теперь ее смущение стало совершенно явственным. Лида была вся пунцовая от румянца, залившего ее лицо. Она взяла ме-ня под руку, и мы пошли по улице. Ну что? - наконец, собравшись с ду-хом, спросил я. Все нормально. - Отрывисто ответи-ла Лида. - Через день они проявят сним-ки, и тогда, если они подойдут, мне запла-тят для начала десять тысяч. Как обеща-ли. Кто это - они? - спросил я. Ну, Олег же был не один, - ответила смущенно Лида. - Он же не фотограф, Фотограф снимал, а Олег руководил... Тут я почувствовал, что от моей жены пахнет спиртным. Меня это неприятно удивило. Никогда Лида не была склонна пить днем, тем более в неподходящей ком-пании. Этого я не ожидал. Хотя, в такой ситуации, чего я вообще ожидал? Это коньяк, - ответила Лида, когда я спросил ее - Я очень смущалась, и мне предложили выпить, чтобы снять напря-жение. Они хотели, чтобы я расслабилась. Это действительно было необходимо. Это тебе помогло? - спросил я. Да, пожалуй, - задумчиво сказала Лида - Ты не нервничай. Ничего страшного не произошло. Просто все не так, как я ожидала. Но, наверное, так, как ожидаешь, и не бывает никогда. Постепенно, пока мы шли домой, я выудил из Лиды всю информацию. В студии было двое - Олег и фотограф - совсем молодой мальчишка лет двадцати. Для начала ей предложили присесть и Олег показал Лиде свои изда-ния. Увидев фотоснимки в них, Лида сразу пришла в за-мешательство. Конечно, моя бедная наивная жена ожида-ла совсем другого. Ей казалось, что сниматься она будет в купальнике, ну, в крайнем случае, в каком-нибудь изящ-ном красивом белье... Ну, в крайнем случае, она, мыслен-но зажмуриваясь, думала о том, что придется сниматься и обнаженной, но в такой примерно позе, в какой запечат-лена скульптором Венера Милосская. Но то, что она увидела на предложенных снимках, потрясло ее. Никогда ничего подобного Лида, конечно, не видела. Если бы ей показали все это сразу, еще при первом разговоре, она без колебаний бы отказалась. Но теперь... Теперь она сидела одна в студии с двумя мужчинами и боялась от смущения поднять глаза. Глупо было согла-шаться, но глупее было бы сейчас отказываться. Уже все обсуждено с мужем, уже она принарядилась, и вообще все утро собиралась. Да и вообще... Заметив ее смущение, Олег предложил выпить за зна-комство. Коньяка было довольно много, да еще к этому прибавилось волнение от непривычной обстановки и ситу-ации, так что Лида от трех рюмочек несколько опьянела. И тут пришло время начать пробы. Лиде предложили пройти за ширму и раздеться. Она сделала это не без внутреннего содрогания. Когда она со-вершенно голая стояла за ширмой, к ней подошел Олег и протянул сверток. Наденьте это, Лидочка - сказал он. В свертке было белье, которого Лида никогда раньше не видела. Она надела это на себя. Тончайшие розовые трусики, со всех сторон окаймленные кружевами, пред-ставляли скорее предмет открытия и возбуждения, чем обратное. Трусики были не только совершенно прозрач-ные, но и очень маленькие, так что все тело, попа были явно видны. Было ясно, что такое белье специально пред-назначено для соблазнения. Точно таким же был и бюст-гальтер. Он представлял собой тонкую полоску материи тоже с кружевами, и полная грудь моей жены буквально вываливалась наружу. Бюстгальтер закрывал только со-ски. Вот в таком виде Лида и предстала перед двумя муж-чинами. Тогда и начались собственно фото пробы. Снача-ла Лиду снимали стоя, потом с разных сторон. На каком-то этапе ей дали выпить еще, так что голова, начала кружиться. Ей велели лечь на широкую кушетку. Снимали так, лежа. Лида плохо потом помнила последовательность событий. Все перед ее глазами плыло от на-пряжения и волнения. Олег попросил ее встать на четвереньки. Она повиновалась и, чуть обернувшись, увидела, что фотограф сзади в упор снимает ее оттопыренную попку, еле прикрытую подобием трусиков. Съемка, видимо, была в самом разгаре, и Лида уже стала несколько привыкать ко всему, когда ее попросили лечь навзничь и раскинуть ноги, согнув их в коленях. Она сделала это, и в таком виде ее тоже снимали. Она лежала на кушетке, замирая от волнения и тревоги. Лежать вот так, в такой позе, раскрывшись и призывно раскинув ко-ленки, как бы приглашая воспользоваться собой... Это приводило Лиду в ужасное волнение. Она чувствовала трепет, когда рука Олега касалась ее обнаженного тела, чтобы придать законченность какой-либо позе. А Олег постоянно касался ее, и это, кроме смущения, рождало в ней много других чувств. Конечно, этого она мне в первый раз не сказала, но я и сам способен кое о чем догадаться. Тем более, после всего, что произошло после, очень не трудно реконструировать события... Лидочка, теперь снимите трусики, - послышался голос Олега, когда Лида лежала на кушетке, разбросав в стороны белые стройные ножки. Нет, нет, не надо - залепетала моя жена, заливаясь краской. Но это совершенно необходимо - настаивал Олег. Но я не могу - мне стыдно, - шептала Лида, кор-чась от смущения под его взглядом. Фотограф при этом терпеливо ждал с камерой в руках, вероятно, привыкнув уже к подобным сценам. Лидочка, если вы этого не сделаете, все теряет смысл, сказал Олег. - Вы же видели мою продукцию, я специально вам се заранее показал. Да - проговорила обреченно Лида и стянула с себя трусики. Теперь, добившись главного, ради чего, собственно, все и началось, оба мужчины стали распоряжаться актив-нее. Лидочке не оставалось ничего другого, как, оставшись совсем без трусиков, становиться раком на кушетке и под-ставлять свои обнаженные прелести под фотокамеру. По-том она вновь лежала навзничь и фотограф, наклонив-шись, в упор снимал се подставленное влагалище. Лида при этом мелко дрожала. Она начинала дрожать сильнее, когда Олег брал ее руками за попку, за полные ляжки, раздвигал ее коленки, ставил в нужную позу. После всего этого, Лиде велели встать и натянуть на себя черные чулки. Она сделала это и, мельком взглянув на себя в большом зеркале, висевшем тут же, поразилась тому, какое непристойное зрелище она собой представля-ет. Голая женщина с красивым телом, и единственной одеждой на ней являются тонкие черные чулочки, резко контрастирующие с белизной ее кожи, да еще красные туфельки, которые она надела дома и которые ей разре-шили не снимать. Чувство неловкости усиливалось еще тем, что она была голая одна с двумя одетыми мужчинами. Кстати, по ходу дела, она заметила, что оба мужчины - Олег и фотограф-мальчик, и не думали скрывать своего восхищения ее телом. Выставленное на показ, на обозрение, да еще в непри-стойных полунарядах, или совсем голос, да еще раскоря-ченное в различных позах, ее тело действительно дейст-вовало возбуждающе. Оба мужчины переглядывались, а Олег даже одобрительно пощелкивал языком. Особенно полное замешательство охватило Лиду, когда после очередного удачного кадра, когда она особенно старательно прогнулась, стоя раком и выпятила все свои прелести наружу, Олег чмокнул губами и произнес: Молодец, Лидочка. При этом он сопроводил одобрительные слова поощри-тельным шлепком по отставленному голому за-ду... Лида при этом не смогла сохранить даже ви-димость спокойствия. Она побагровела и застона-ла от стыда, опустив голову. Но долго стыдиться ей не дали, потому что тут же велели сменить позу и встать в другую. Что и пришлось ей немедленно сделать. Все это время ей иногда, но регулярно давали выпить рюмочку коньяку. Сначала это как-то обставля-лось, например, словами о том, что необходимо еще раз выпить за знакомство, или нужно согреться, потому что в комнате холодно. Потом уже и эти слова не говорились, а после очередной серии снимков, перед тем, как сделать следующую - еще более откровенную и бесстыдную, Ли-де подносили рюмочку. И она пила ее... Когда фото пробы закончились, Лида опять ушла за ширмы и оделась. Олег сказал ей, чтобы она пришла по-слезавтра, когда будут готовы снимки. После этого моя жена, все еще чувствуя себя как бы раздетой и ощущая на своем теле цепкие пальцы Олега, щупавшие ее, вышла из студии. Обо всех своих ощущениях Лида мне в тот день не говорила. Просто тогда я все это чувствовал в ее голосе, в ее интонациях. Иногда, в какие-то моменты ее рассказа, когда Лида вдруг запиналась и умолкала на полуслове, не договорив, я ощущал, как она вздрагивает и напрягается всем телом. Иногда она во время рассказа, под воздейст-вием собственных воспоминаний и ощущений, рывком вцеплялась мне в рукав пиджака... Уговаривать Лиду больше не ходить туда было бы не-разумно. Ведь если она не пойдет - то тогда, значит, все, что было сегодня - напрасно. Лида уже совершенно точно не получит ни копейки. Значит, ей теперь все равно нужно послезавтра идти туда же, к Олегу, за результатом, и, может быть, гонораром. Поскольку говорить все это не было необходимости, мы ведь оба все и так прекрасно понимали, следующие два дня мы больше не возвращались к этой теме. Лида рано возвращалась из института, забирала из садика младшую дочку, гуляла с ней, играла. Потом возвращалась из школы старшая, потом приходил я, и таким образом, наши дни складывались так, что мы оба имели возможность делать вид, что говорить нам особо не о чем. При этом я постоянно ощущал тревогу, непонятные предчувствия. Как выясни-лось, аналогично чувствовала себя и Лида. В назначенный день Лида опять отправилась по уже известному адресу. На этот раз я уже не пошел провожать ее. Я сказал, что очень занят. На самом деле это было не совсем так. Просто я не хотел больше чувствовать себя дураком, который сидит смирно на лавочке перед домом, в котором его жена лежит с раскинутыми ногами перед двумя боровами с фотокамерой... В тот вечер мне опять пришлось укладывать младшую дочь спать и помогать старшей готовить уроки на завтра. Когда они обе уже спали, довольно поздно, я услышал неуверенные повороты ключа в замке и, выйдя в прихо-жую, увидел Лиду на пороге нашей квартиры. Конечно, я несколько раз в жизни, за все годы нашего супружества видел ее пьяной... Но дело в том, что в тот раз, когда все это случилось, она была пьяной совсем по-другому. Она была нехорошо пьяна. Нет, не то, чтобы слишком сильно. Нет, дело не в этом. Лида хитренько, исподлобья смотрела на меня и хихикала. Стыд, смуще-ние и пьяная бравада перемешались тогда в ее взоре. Та-кой я ее никогда раньше не видел. Когда Лида сбросила с себя туфли, и несколько раз, промахнувшись, повесила на вешалку свой плащ, порно рассказы на porna.site она про-шла на кухню. Я предусмотрительно поставил на плиту чайник. Я предвидел, что разговор наш будет не корот-ким... Почему ты так долго? - выдавил я наконец. Разве долго? - не поняла Лида и посмотрела на часы - да, действительно. И почему ты пьяная? А разве я пьяная? Некоторое время Лида молчала, как бы прислушиваясь к себе, а потом призналась: Да, видимо это действительно так. Она опять помолчала и сказала: Но я до сих пор еще не пришла в себя. Не знаю, кто конкретно виноват в том, что случилось... Мое сердце замерло, готовое при первом же следую-щем слове Лиды выскочить из груди. Что ты имеешь в виду - сказал я, стараясь, чтобы мой голос не слишком сильно дрожал. Ты сам все прекрасно понимаешь - сказала Лида, метнув на меня испепеляющий взгляд. Объясни. Я не понимаю. Сейчас поймешь. - ответила Лида, закурив сигаре-ту. - И когда будешь слушать, думай о том, что это ты сам во всем виноват. Таковы все женщины. У них всегда виноват во всем кто угодно, но только не они сами. Так же было и в этот раз. Сначала Лида позировала в белье, которое ей дали. Потом она его сняла. Это было уже примерно час спустя после начала съемок. Только теперь, поскольку она уже прошла пробы и съемка была коммерческая, от нее потре-бовали, чтобы и выражение ее лица соответствовало при-нимаемым ею позам. То есть теперь на всех снимках Лида должна была игриво улыбаться. Сначала это у нее плохо получалось, но постепенно она стала втягиваться и при-выкать. В какой-то момент, когда Лида в очередной раз стояла на четвереньках перед фотокамерой, Олег подошел к ней и стал надавливать рукой на поясницу, требуя чтобы она как следует прогнулась. Она стала старательно прогибать-ся, и вдруг... Неожиданно Лида почувствовала какой-то инородный предмет в своем оттопыренном влагалище. Она поспешно дернулась и оглянулась. При этом она уви-дела, что мужчина, одной рукой заставляя ее прогибаться, приблизил другую к ее заду и вставил свой палец ей прямо в промежность. При этом срамные губки послушно расши-рились, пропуская в себя руку Олега. Мужчина улыбался и приговаривал: Вот так, умница, умница. Вместе с тем, следом за одним пальцем проник и другой. Постепенно вся ладонь оказалась внутри раскоря-чившейся Лиды. Внезапно, неожиданно для себя, моя же-на поняла, что рука мужчины потому так спокойно и безболезненно вошла в нее, что она была уже к этому готова. Ее влагалище уже самостоятельно увлажнилось. Значит, она уже потекла, возбудившись предыдущими съемками в странных похотливых позах. Лида, впрочем, не успела подумать о том, как это некстати и как стыдно все получается. Не успела потому, что на смену ворочающимся в ней пальцам, пришел длин-ный и твердый фаллос мужчины. Он вошел в нее почти незаметно, но когда добрался до глубины моей жены, она почувствовала всю его мощь. Лида сначала закричала и постаралась избавиться от влезшего в нее не прошенного гостя, но ей это не удалось. Ей не удалось спрыгнуть с длинного фаллоса, вторгшегося в нее и сразу начавшего шуровать в ее бедном разгорячен-ном влагалище. Олег стоял сзади нее на коленях и медленными рит-мичными движениями загонял в нее свое орудие. Очень скоро Лида перестала возмущенно кричать. Во-первых, это было совершенно бессмысленно, а во-вторых, она по-чувствовала непреодолимое томление. Нет, конечно, ничего подобного она и в мыслях прежде не допускала. Если бы ей еще час назад сказали о том, что не исключена такая возможность, она никогда бы этому не поверила. Но теперь, когда реальный фаллос раздирал ее влагалище, по-хозяйски ходя взад и вперед, она внезап-но смирилась с происшедшим. Очень медленно, но неотвратимо, стал приближаться оргазм. Это стало тем более вероятным, когда Олег просу-нул руку под ее животом и начал мять ее висящие беспо-мощно груди, покручивая соски, вытягивая их. Особенно стыдным было то, что все это происходило не в интимной обстановке, а прямо посреди большой студии, на стоящем прямо пол яркой лампой диване, да еще под взглядом фотографа, который перестал снимать и теперь просто смотрел, как Лида дергается, насаженная на член мужчины. При этом она мучительно вздрагивала при каждом ударе, которые сыпались на ее матку, трясла го-ловой и громко стонала. Лида всегда стонала при сношении от страсти, я знал это хорошо. И теперь мог отчетливо представить себе, как все это происходило. Когда она в первый раз кончила, ее охватил ужасный стыд. Она содрогалась от охватившего ее вожделения и от стыда, и от того, что не смогла это скрыть, и теперь оба мужчины, спокойно насмехаясь над ней, наблюдают, как она - бедная глупенькая женщина, раскорячившись пе-ред мужчиной, кончает от удовольствия. Но на этом еще ничего не закончилось. Хотя Олег и недолго сам с ней занимался, и вскоре его самого посетил оргазм, и он оставил ее. Ненадолго Лиду оставили в покое. Съемка прервалась. Оба мужчины - Олег и фотограф - совершенно спокойно, как будто ничего особенного не случилось, сели пить баночное пиво. Лида же сидела одна на диване, где ее оставили совершенно голую и оттраханную, и смотрела перед собой. Ее не особенно удивляло полное равнодушие обоих мужчин к тому, что произошло. Ей было понятно теперь, что все это - заранее продуманная программа, в которой не может быть исключений. То, что сейчас произошло, и должно было обязательно произойти, и никак иначе собы-тия и не могли разворачиваться. Она, конечно, была дале-ко не первой на этом диване, да и вообще в творческой жизни Олега. А фотограф, как верный исполнитель и со-ратник, несомненно, видел подобные сцены уже не раз за свою молодую жизнь. Лиде также пришло в голову, что все молодые женщины, которых она видела позирующими на страницах показанных ей газет, также отдавались Олегу. Лиде дали сигарету и налили коньяку. Она сидела и пила коньяк в полной прострации от того, что с ней про-изошло. Но, как выяснилось, у Олега были совсем иные планы на нее. Через минут десять раздался звонок в дверь, и Олег пошел открывать. Спустя несколько минут он привел в студию молодого мужчину зверской наружности, высоко-го роста, с длинной черной бородой. Увидев его, Лида попыталась чем-нибудь прикрыться, но, во-первых, было решительно нечем, а во-вторых, в это самое мгновение она поняла, что теперь это глупо... Еще через секунду она поняла еще кое-что. По тому взгляду, который бросил на нее пришедший мужчина, Лиде стало ясно, что он испытывает к ней некоторый ин-терес. Что же это за интерес? Тут было что-то помимо обычного любопытного взгляда на голую женщину, кото-рая опустошенная сидит в одной комнате с двумя мужчи-нами. Нет, дело было не только в этом. Олег познакомил их между собой. Парня звали Ренат. Это был специально нанятый мужчина для того, чтобы быть ее партнером в съемках. За приличное вознаграждение, Ренат должен был фотогенично вздуть ее, Лиду перед камерой. Да, вздуть так сильно и красиво, чтобы читатель эротиче-ской газеты возбудился, глядя на все эти кадры. Ренат не брался трахать женщин, которые были к это-му не готовы и поэтому Олег договорился с ним, что он придет в определенное время, когда девочка будет уже готова. Это было самым оскорбительным для Лиды в тот мо-мент. Мало того, что ее оттрахали, не спросив предвари-тельно се согласия, а просто взяв ее, как сучку. Нет, все оказалось еще обиднее. Олег даже при этом не испытывал к ней интереса как к женщине. Он просто овладел ею, чтобы подготовить к дальнейшей работе. Ему дешевле было сломить ее самому, чем дополнительно платить за это Ренату. Но, как бы там ни было, теперь платный самец был на месте и уже, похотливо поглядывая на Лиду, начинал расстегивать брюки. В другой ситуации Лида, конечно, возмутилась бы и ушла, но теперь... В таких случаях все бывает продумано. Глупо было теперь с ее стороны вставать и уходить куда-то с видом оскорбленной невинности. Теперь, когда она уже кончила, содрогаясь под взявшим ее раком Олегом, когда теперь она сидит голая на диване и спокойно курит в ожидании, чему же ее подвергнут теперь... Тем временем все уже было готово. Фотограф зарядил новую кассету в аппарат и приготовился к работе, Олег закурил и уселся в кресло. Сам же Ренат уже скинул с себя все и совершенно голый стоял теперь перед онемевшей Лидой. Нет, -улыбаясь сказал Ренат, глядя на женщину. - Вы, ребята, ее очень плохо разогрели... Так ее нельзя использовать. Снимки плохие будут, ненатуральные. Ну, так что же, - протянул недовольно Олег - это уж твое дело. Ты мастер на это. Занимайся, но помни, что через пятнадцать минут мы должны начать съемку. А то световой день кончается. Это тоже может на качестве сказаться. Одним движением руки, легким, но не допускающим возражений, Ренат опрокинул Лиду спиной на диван. Другой рукой он так же легко раздвинул ее колени, а затем столь же молниеносно вошел в нее. Крепкий и упругий фаллос вошел в подготовленное до того, беззащитно раскрытое влагалище и Лида опять за-стонала. Она стонала протяжно и жалобно, дергаясь бес-порядочно под насевшим на нее партнером. Олег подошел сбоку и, заглянув ей в лицо, скомандовал: Улыбайся, слышишь... Улыбайся давай, снимаем. Растерянная и подавленная всем происходящим, Лида уже не могла сопротивляться командам. Поэтому она по-корно выдавила из себя улыбку и именно в таком виде попала в кадр. Ренат делал свое дело профессионально. Вдохновение ничуть не мешало ему помнить о необходимости менять позы и, вообще, работать эффективно. Он поставил Лиду раком и имел ее в таком виде до-вольно долго, вонзая свое орудие то прямо, направляя его будто в самую глубину женского тела, то вверх или вниз. Он разрабатывал Лиду так сильно, что ей показалось, что теперь она всегда останется с таким огромным дуплом в своем теле. В какую-то минуту Ренат остановился и, вынув свое орудие, сказал: Нет, так нельзя. Беги подмывайся, а то хлюпает силь-но. Раздражает. Оба присутствующих при этом мужчины засмеялись и указали бедной Лиде дверь в туалет. Она сползла с дивана и побрела туда подмываться. В туалете была только рако-вина, висевшая высоко над полом. Кроме того, там оказа-лась только холодная вода. Пришлось встать на цыпочки перед этой раковиной и плескать на себя холодной водой из пригоршней. Кое-как подмывшись, Лида вернулась в комнату. Ей не терпелось уйти и никогда больше не воз-вращаться. Ренат сел в кресло и сказал, чтобы теперь Лида стано-вилась на колени и открывала ротик. Это ей и пришлось сделать. Еще примерно с минут пятнадцать Лида обсасы-вала торчащий повелительно перед ней фаллос, чувствуя как со всех сторон вспыхивают магнием всполохи фотоап-парата... oПослышался голос Олега: А ну-ка раздвинь коленки и опусти руку себе вниз. Не вынимая изо рта фаллос Рената, Лида опустила руку вниз, взялась за волоски на своем лобке. Если не хочешь, можешь ничего не делать. Просто стой так, на снимке все равно видно только опущенную руку - сказал милостиво Олег. Но не тут то было. Лида была настолько разгорячена, что она сама уже не могла себя контролировать. Пальцами она нащупала клитор, и стала сама ласкать его. Нетерпе-ние ее нарастало вместе со страстью. Теперь она уже сама страстно желала продолжения, хотела чтобы что-либо твердое вошло в нее. Теперь ее уже не удовлетворяло сношение в ротик, которому ее подвергал Ренат. Лида не утерпела и засунула руку себе во влагалище. При этом она чувствовала, как там горячо, как все мокрое потекло по ее руке. Это она истекала от охватившей ее животной стра-сти. В ней не было больше стыда, она не ощущала нелов-кости. Мужчины глядели на нее и смеялись. Она слышала это и даже слышала шуточки, которые они, не таясь, отпуска-ли на ее счет. Но ее это больше не волновало. Ей на секун-ду даже показалось все это приятным. Она возбудилась от этого еще сильнее... Наконец, когда она окончательно выбилась из сил, ее отпустили. Теперь она уже и сама не знала, хочет ли она этого. Оглядывая стоящих над нею мужчин бессмысленным взглядом, Лида лежала в той странной позе, в какой ее пожелал бросить Ренат, когда сам удовлетворился и услышал слова нанимателя о том, что все уже снято. Лиде помогли подняться, дали еще выпить. Она попросила наполнить бокал еще раз. А потом еще. Ей хотелось выпить побольше, чтобы по o крайней мере несколько часов не думать о том, что с ней сделали. Олег помог ей одеться, она сама не могла этого сделать трясущимися руками, а потом выпроводил ее за дверь, еще раз на прощание покровительственно похлопав по заднице. При этом он сказал, что теперь через неделю она может приходить за гонораром. Теперь Лида сидела на нашей кухне передо мной. Она рассказала сама все, что с ней произошло. Я смотрел на ее утомленное лицо, на растрепавшуюся прическу, и не мог до конца поверить тому, что она только что про себя рас-сказывала. Это не могла быть она. Я ведь прекрасно знал свою жену. Она ни на что такое не способна. Порядочная образованная женщина, мать и жена, без всякого насилия отдалась двум грубым и бесцеремонным мужчинам на гла-зах третьего, который не взял ее сам только потому, что, вероятно, не хотел... Как можно было в это поверить? Я помог Лиде встать со стула и повел ее в спальню. Она разделась, и мы легли в постель. Не зная, как поступить, я придвинулся к жене и обнял ее за плечи. Она уткнулась мне в плечо и разры-далась. * Лицо Лиды находилось в подушке рядом с моим и я теперь мог явственно чувствовать ее дыхание. В нем были смешаны перегар коньяка, запах сигарет, и что-то еще, такое привычное и непривычное одновременно... Спустя долю секунды я понял, что это запах спермы. Конечно, мне же никогда не приходилось нюхать чужую сперму... А вот Лиде пришлось сегодня не только нюхать! Почему-то это вдруг сильно возбудило меня. Я поднял одеяло и откинул его. Поняв мои намерения, Лида, всегда такая ласковая и ждущая ласки, неожиданно отпрянула и сжалась всем телом в комок. Нет, я прошу тебя, пожалуйста, не надо сейчас. Я прошу, тебя, я не могу - бормотала Лида, стараясь отодвинуться на край постели. Она была такая жалкая и растерянная в эту минуту. Но, как известно, растерян-ность женщины всегда служит ей плохую службу... Так же произошло и на этот раз. Я протянул руку и решительно взялся за ее лобок... И вот тут наступил тот миг, когда я окончательно поверил всему, что она только что мне рассказала. Заодно я пожалел о том, что не послушался ее и действительно не оставил в покое. Не всякий муж бывает готов к таким испытаниям. Не всякий мужчина бывает, склонен к таким сильным ощущениям. Моя рука буквально погрузилась в мягкое горячее месиво. Там не было привычного тела моей жены. То, что я ощутил своей рукой, нельзя было назвать иначе, как месивом. Ни одного сантиметра твердого тела, твердой, не измятой, не истраханной плоти. Это действительно было дупло, которое только что раздолбали по всем правилам безжалостно. По краям все было мокро, отовсюду сочи-лась жидкость, моя ладонь утопала... Я не могу сейчас, милый, не могу, - стонала Лида, извиваясь всем телом. - Я не чувствую там ничего. Там как будто все онемело... Я же говорила тебе. До сих пор не могу объяснить себе своего поступка, не то, что я сделал, было ужасно. Невзирая на стоны и про-тесты бедной Лиды, я овладел ею. Я вошел в нее и, войдя до самого конца, до предела своих возможностей, почув-ствовал, что углубляюсь туда, где нет конца. Это была бездонная пропасть. Она хлюпала под моим органом, она расступалась, раздвигалась, она готова была поглотить меня целиком... Не стану описывать, что происходило в наших отно-шениях потом, в следующие дни. Не стану рассказывать с том, как мы старались не смотреть, друг на друга, старались не говорить друг с другом. Только присутствие детей вынуждало нас временами обмениваться какими-то пус-тыми и глупыми репликами. Мы оба почувствовали друг в друге животных и теперь не могли так сразу смириться с этим. Конечно, нам ведь всем кажется, что такое бывает с кем угодно, но только не с нами, и что подобно животным ведут себя все остальные. Но вот выпал случай, и теперь мы многое узнали о самих себе и о том, какие темные похотливые силы бродят в нас - до того считавших, что мы отлично знаем самих себя и друг друга. Не всегда бывает приятно сталкиваться носом к носу с правдой о себе и своем самом близком человеке... Я смотрел на Лиду, когда она в домашнем халате сто-яла склонившись над столом и помогала старшей дочери готовить уроки, и думал при этом о... Я думал о том, что вот эта попка еще пару дней назад услужливо оттопыри-валась под опытными липкими руками, что она подстав-лялась под чужие фаллосы, причем делала это охотно, со стоном сладострастия. Я смотрел на рот Лиды - краси-вый, накрашенный, тонко очерченный, говорящий сейчас правильные слова дочерям, и думал о том, что этот преле-стный ротик принимал в себя член незнакомого мужчины, ласкал его язычком, заглатывал, а потом благодарно по-зволил излиться в себя. Одним словом, этот прелестный рот матери и жены -сливная помойка для разных наглых мужиков. И ведь она сама сказала, что кончала при всем этом неоднократно... Вот в чем была загвоздка. Через несколько дней позвонил Олег и, вежливо поздоровавшись со мной, попросил позвать к телефону Лиду. Я видел, как она напряглась, идя к аппарату, как залива-ясь краской, напряженно разговаривала... Потом, повесив трубку, она, глядя в сторону, сказала мне, что пришли деньги, ее гонорар, и Олег приглашает ее завтра прийти к нему, чтобы рассчитаться. Конечно, возражать против этого было глупо. В конечном счете мы ведь и затеяли все это дело иск-лючительно из-за денег. Как бы по дурацки и неожиданно все бы не повернулось в ходе этого дела, отказываться теперь от денег было бы совсем глупо. И не мне же, в самом деле, идти за ними. Поэтому, я не стал ничего говорить. Но на следующий день мне пришлось опять быть сви-детелем, как моя жена собирается к Олегу. Она не просто пошла за деньгами. Нет, это опять был целый ритуал. Я, прикованный изумлением к дивану, смотрел целый час, как моя супруга любовно растирает свое тело после душа, как она душится духами по всему телу, как задумчиво и мечтательно глядя перед собой, причесывается... Потом она долго натягивала белье, каждый раз разгля-дывая себя в зеркало, потом выбирала, надевала и отгла-живала руками нарядное платье... Она делала все это де-монстративно, нисколько не стесняясь моим присутстви-ем. Напротив, я даже почувствовал, что тот факт, что я смотрю на нее и то, что я видел, еще сильнее заставляло Лиду желать продолжения... Любовная мука, страстное томление появлялись в ее взгляде. Она понимала, что идет к мужчине, который воспринимает ее не иначе, как глу-пую шлюху, игрушку своих забав и временный источник дохода. Он воспользовался ее красивым и дешевым телом для своей выгоды, попутно еще получил некоторое физи-ческое удовольствие, а теперь относится к ней со всем презрением, на которое она только и может рассчитывать. Ее положение было незавидным, но я заметил, что, веро-ятно, именно оно и придавало Лиде какое-то глубокое внутреннее достоинство, любовное отношение к своему поруганному телу... Она собиралась так, будто идет на встречу с любимым человеком, а не в грязный вертеп, где ее однажды уже цинично и грубо использовали, и, может быть, подвергнут циничным издевательствам и на этот раз. Пришла она в тот вечер не так поздно, как в предыду-щий. Но пьяна она была так же сильно. Вообще, в тот период мы могли разговаривать нормально, только если один из нас был нетрезв. Иначе у нас ничего не получа-лось. Лида опять рассказала мне все, сидя на кухне. Нет, ничего особенного не было. Олег отдал ей обе-щанные деньги. Только предложил выпить с ним за успех его дела. При встрече опять присутствовал фотограф. Этот мальчишка смотрел на Лиду не отрываясь, чокался с ней, и, в конце концов, Олег это заметил. Он окинул студию взглядом, усмехнулся поощрительно и сказал: А что, Коля, ты на Лидочку так смотришь, что прямо сейчас съешь. Так ты не стесняйся. Я думаю, Лидочка не откажет. Ей теперь не впервой. Правда? Слова застряли у Лиды в горле. Такого она все равно не ожидала. Отдать ее мальчишке-фотографу. Но именно это и произошло. Вот только раздеваться ей не велели. Только приказали расстегнуть верхние пуговки платья. Она сделала это и фотограф поставил ее на полу прямо на четвереньки и потом овладел ею по собачьи. Он завернул подол платья ей на голову, спустил трусы до колен и вот в таком положении взял ее, как животное. И она стала вести себя как животное. Лида сразу почувствовала себя именно животным, жалким, доступным, она посмотрела на все происходящее со стороны, глазами Олега. Еще две недели назад он встретился с ней в доме у ее подруги, и тогда она была достойной женщиной, препода-вателем института и так далее. И вот не прошло и несколь-ко недель, и она, как жалкая сучонка в завернутом на голову платье и разъезжаясь коленками по полу, стоит раком и ее имеет любой, кто захочет, вот этот похотливый мальчишка, например... А она еще, не в силах сдержать свои собственные чувства, благодарно движется ему на-встречу всем тело , подвывает от охватившего ее сладо-страстия, стонет... Когда фотограф кончил и отпустил ее, Лида встала, вся красная, задыхаясь и поправляя платье. Олег предло-жил ей выпить еще и потом воспользовался се ртом, на этот раз также жадно раскрытым. Потом он больше не задерживал ее и, отдав деньги, отпустил. Теперь она опять сидела передо мной. Не прошло и недели, как мы поняли, что дальше так продолжаться не может, и мы должны предпринять какие-либо шаги к сближению. Мы решили, что теперь, когда все кончилось, Олег уехал навсегда из нашего города, деньги получены и даже зимнее пальто на них уже куплено, мы должны на-всегда оба забыть эту историю от начала до конца. Это было единственным правильным решением. Мы оба с этим согласились. Невозможно же жить, зная, что твоя жена в душе - шлюха, а муж - на самом деле отпустил жену ради того, чтобы она заработала своим телом деньги себе на пальто. Что же это за семья... Так что мы договорились. Но жизнь не хотела оставить все так, как есть, и при-готовила нам новое испытание. Это случилось примерно через месяц. Лида зашла в аудиторию, где должна была вести оче-редное занятие, и почувствовала, что что-то не так. В аудитории царило необычное возбуждение, все что-то пе-редавали друг другу, а с ее появлением затихли и стали как-то странно смотреть на нее. В руках одного неловкого студента Лида увидела яркие страницы печально знакомого ей эротического журна-ла. Она сразу поняла все. Да и необязательно было видеть сам журнал. Достаточно было посмотреть на возбужден-ные лица студентов, на наглые их взгляды, на то, как масляно и недобро смотрят они своими глазками на нее - свою преподавательницу. Лида всегда была очень строгим и требовательным педагогом, и тем приятнее было сейчас этим соплякам наслаждаться тем, что они только что про нее узнали. Поняв все и оценив ситуацию, Лида уже больше ни о чем не думала. Быстрее молнии она вылетела из аудито-рии, потом пробежала по институтскому коридору, выско-чила на улицу и побежала к вокзалу. Это не очень далеко. Весь городок наш знал, что если у нас и продаются какие-то предосудительные издания - то, конечно, только на лотках у вокзала. Это обычное место для такого рода изданий. Вот именно к вокзалу и побежала Лида. Искомое издание она нашла довольно быстро. Протолкавшись через толпу привокзальных онанистов - обычных читателей подобного чтива, она схватила яркий журнальчик, и сразу же, на обложке, увидела себя... Прибежав домой, Лида упала на диван и зарыдала. Правда, слезы, катившиеся из нее градом не могли поме-шать ей время от времени перелистывать журнал, находя в нем все новые и новые свои фотографии. Тут она была в нижнем белье и совершенно голая, выставившая бесстыд-но свои гениталии. Она была запечатлена одна и в компа-нии с Ренатом, который неутомимо имел ее во всех мыс-лимых позах... Каждый раз, увидев новую фотографию, она содрогалась и начинала рыдать еще сильнее. В нашем городке вообще все новости расходятся очень быстро, а уж такие... Никогда еще эротические издания не расходились с такой быстротой, как этот злополучный журнальчик. Казалось, весь город читает его. Уж весь институт - это точно. Рухнули последние надежды. На третий день меня пригласил к себе старенький ректор. Он долго смотрел на меня сочувственным взором, а потом смущенно сморкался в платок. Вы знаете, я уж прямо и не знаю, что вам сказать. Мне тут звонили... И не один человек. Да, знаете... Вы даете, конечно... Ваша супруга, да... того. Очень хороша, конеч-но... Одним словом, старенький ректор, в конце концов, набрался храбрости и сказал, что новые времена - новы-ми временами, а порядок есть порядок. И что никто не хочет приключений. Смотреть все эти дни на Лиду было страшно. Она хо-дила, боясь поднять глаза от земли. И правильно делала, между прочим. Потому что желающих заглянуть ей в глаза и расхохотаться было предостаточно. То же самое можно сказать и о моем глупейшем положении. Жад-ность фраера сгубила. Оставаться в нашем городке после всего того, что слу-чилось, мы больше не могли. Купленное такой ценой зим-нее пальто все равно пришлось продать. Нам не хватало денег на переезд в другое место. Это всегда было накладно, а теперь и вовсе недешево. Так что нам пришлось все бросить и переехать в другой город, где никто нас не знает. Нет, мы не расстались с Лидой. Это было бы глупо с ее стороны, да и с моей тоже. Когда она в первый же вечер, вернувшись растерзанная от Олега сказала, что это я во всем виноват, она была, конечно, отчасти права. Кто же, как не я, разрешил ей стать фотомоделью. А что же я думал при этом? Неужели мог рассчитывать на что-то иное? Жалею ли я о том, что случилось? Не знаю. Во всяком случае, мне кажется, что приключившаяся история по-могла нам с Лидой лучше понять самих себя и друг друга. А что может быть дороже в семейной жизни, чем взаимо-понимание любящих супругов? --- Валентина --- Наконец я выбрался на дачу к Валентине. Она была женой моего дяди: ей было 45, а мне 15. Сегодня она специально приготовила для меня баню и, впустив меня в предбанник, зашла следом. Я принялся раздеваться; Валентина, босиком и в халате, следила за мной. Когда я разделся, у меня уже стоял. Я подошел к Валентине и, развязав поясок, сдернул с нее халат. Под ним она была абсолютно голой. Я молча притиснул ее к деревянной стене и, согнув ноги в коленях, привычно ввел в ее теплую, истосковавшуюся по мне за месяцы разлуки, щель свой член. Когда член вошел в нее по самые яйца и уперся в матку, Валентина тихо застонала и шепнула: "Ну давай же, миленький". Я начал двигаться, трахая ее стоя. Валентина постанывала в такт моим ударам и что-то шептала, покрывая поцелуями мою грудь. По тому, как истекала влагой ее вагина и по ее прерывистому дыханию я понял, как сильно она возбуждена. Три года назад, когда Валентина впервые трахнула меня, я был девственником и еще не умел контролировать свою страсть. За полчаса нашего первого полового акта я успел кончить трижды, пока Валентина добралась до оргазма. В тот день я ночевал у них, дядя с утра ушел на работу, и она вошла ко мне с утра в одной ночной рубашке. Увидев недвусмысленную выпуклость на одеяле, Валентина поинтересовалась, возбуждает ли она меня. Когда я, сглотнув слюну, ответил утвердительно, она без лишних слов сбросила с меня одеяло и оседлала меня. Меня поразил жар ее темной промежности, прижавшейся к моему телу. А когда Валентина, приподняв зад, стала медленно насаживать свою горячую мокрую щель на мой член, я с громким стоном кончил еще до того, как член вошел до упора. Но Валентина, не сказав ни слова, принялась делать вращательные движения тазом, от которых мой слабеющий член внутри нее стал наливаться новой силой. Продолжая двигаться на мне, Валентина стала стаскивать с себя ночную рубашку. Это было ошибкой: увидев ее большие груди с напряженными коричневыми сосками, я затрясся как в лихорадке, и, вцепившись пальцами в ее ягодицы, вновь кончил в мокрое от женских выделений и моей спермы влагалище. Следующие двадцать минут Валентина безостановочно трахала меня, изо всех сил двигая задницей и теребя свои соски. Она все больше заводилась, чувствуя, как мой член твердеет внутри нее, и наконец мощные спазмы охватили ее влагалище, Валентина судорожно задергалась, громко закричала и упала мне на грудь, все еще сладострастно двигая тазом. Доведенный до экстаза судорогами ее влагалища, я в третий раз спустил в ее бьющееся на мне в оргазме тело. С тех пор почти все наши оргазмы стали синхронными. Валентина научила меня всему, что она знала о сексе, и я был способным учеником. Она учила меня целоваться и пользоваться презервативом, хотя презерватив нам ни разу не понадобился. Лишь только педставлялась возможность, мы немедленно отдавались друг другу. Стоило мне попросить, и Валентина всегда была готова раздвинуть ноги для своего пылкого племянника, а если у нее были месячные, ее великолепный рот и попка всегда были к моим услугам. Валентина равно любила традиционный, оральный и анальный секс. Количество поз, которым она меня научила, я, пожалуй, не смог бы пересчитать. А то, что она была почти в три раза меня старше, и приходилась мне теткой, лишь еще больше возбуждало нас обоих. А сейчас, в теплом предбаннике, наше с Валентиной совокупление подходило к финалу. Теперь она вскрикивала всякий раз, когда мой член натирал ее матку; ее широко расставленные ноги начали дрожать. Лицо Валентины покрылось мелкими бисеринками пота. Она с громким шлепком резко положила руки на мои ягодицы и, помогая мне, принялась еще сильнее вколачивать в себя мой член. Вскоре ее влагалище стало бешено сокращаться, и Валентина начала спускать, дрожа всем телом и громко охая. В бурном оргазме она исступленно прижимала меня к себе и стонала: "Кон... Ох! Кончай... О-ох! Кончай в меня!..." Я перестал сдерживаться и начал яростно выплескивать в ее агонизирующее влагалище то, что накопилось в моих яичках за месяцы разлуки. Наконец, мы замерли, все еще соединенные в одно целое. Валентина тихо всхлипывала и пыталась выравнить дыхание. Я целовал ее влажное от пота лицо. Затем мы нежно разъединились и присели на лавку. Из истерзанной щели Валентины тут же хлынул тонкий ручеек моей спермы: - Я так соскучилась, - сказала она, тяжело дыша. - А ты вспоминал меня? - Ты же знаешь. Я трахал твои трусики каждую ночь. (Я как-то упросил ее подарить мне ее белье). - Мой сладкий... - к Валентине начало возвращаться ее обычное настроение. - Может, ты хочешь меня еще раз? - Я хочу тебя еще десять раз. Я хочу затрахать тебя сегодня до изнеможения. Мой палец прошелся по ее лону и начал нахально таранить ее влагалище. Валентина рефлекторно сдвинула ноги и стала ритмично сжимать и разжимать мышцы бедер, помогая моей руке. - Пойдем... в парную... - выговорила она, - если... ммм... не хочешь, чтобы я... о! ...кончила в одиночку. Она с силой оторвалась от меня и, покачивая тяжелыми бедрами, пошла в жаркую парную. Я последовал за ней. Баня была протоплена хорошо, пар был сухой. Валентина улеглась на полку вниз животом и протянула мне заготовленный веник. Я начал хлестать по ее плечам и спине, постепенно опускаясь все ниже. Веник оставлял красные следы на ее теле. Когда я добрался до ягодиц Валентины, она принялась приподнимать их навстречу ударам; я знал, что все это очень возбуждает ее. Зная ее пристрастия, я стал хлестать по тому месту, где округлые бедра переходили в литые ягодицы, и вскоре Валентина стала извиваться под моими ударами, похотливо двигая задом. Мой член стоял, как дубинка. Вскоре с губ Валентины сорвался первый стон, и она тут же попросила меня вставить ей, чтобы помочь закончить. Мне не требовались излишние приглашения. Я отшвырнул веник, вскочил на полку и навалился на исхлестанную спину Валентины. Она завела руки назад и приглашающе раздвинула свои тяжелые ягодицы. Взяв в руку член, я приставил его к хорошо разработанному темному отверстию и стал погружать его в задний проход Валентины. Член вошел туго, но легко - наверное, из-за обилия влаги, покрывавшей наши тела. Валентина сладко застонала, почувствовав глубоко в себе мою плоть и задвигалась подо мной, как похотливая кошка. Наши мокрые от пота тела были скользкими, но мы были плотно соединены. Мы долго были на пороге оргазма, изо рта Валентины капала слюна, я целовал и покусывал ее покрытую родинками спину. Наконец, мы замерли на секунду, ощутив приход пика наслаждения, и яростно задвигались, стараясь продлить оргазм как можно дольше. Валентина билась подо мной, высоко вскидывая пронзенную мной задницу, а я ожесточенно спускал в ее узкий проход. Потом мы замерли, полные бесконечной любви друг к другу. Мы с Валентиной очень любили эти первые минуты после секса, когда нежность и благодарность к партнеру переполняет тебя... ...Минут пятнадцать мы отдыхали, сидя на полке в обнимку. Потом Валентина провела ладошкой по моему члену и, удостоверившись в его готовности, соскочила с полки и вышла, сказав мне подождать. Я в нетерпении ожидал ее, а когда Валентина вернулась, от ее вида мой член встал мгновенно. На ней был плотный белый лифчик, туго облегающий ее грудь, и черные нейлоновые чулки, поднимавшиеся почти до самой промежности. Валентина села на полку, любуясь на мой торчащий член. Я стоял перед ней, ожидая ее приказа. - Не раздевай меня, я хочу тебя прямо так, - сказала она, медленно откинулась на спину и широко раздвинула ноги. Ее великолепная щель в непосредственной близости от облегающих бедра черных чулок была в моем распоряжении. Я подошел к Валентине и медленно до упора погрузил в нее член. Валентина высоко подняла ноги и закинула их мне на плечи. Я принялся стоя трахать ее, чувствуя, как мои яички ударяются о ее влажную задницу. Нейлон ее чулок нежно ласкал мою шею... Если бы в то время захваченные сексом любовники посмотрели в маленькое окошечко парной, выходящее в соседний двор, они бы увидели приникшее к нему лицо соседской двенадцатилетней девочки. Сквозь грязноватое стекло парной Танюшка увидела самозабвенно трахающуюся парочку. Это была соседка тетя Валя и незнакомый мальчик лет шестнадцати. Тетя Валя без трусов, в белом лифчике лежала на спине поперек полки парной, ее полные, затянутые в высокие черные нейлоновые чулки ноги были заброшены мальчику на плечи. Абсолютно голый мальчик, ритмично двигая задом, бешено коитировал тетю Валю, словно молодой волк, покрывающий многоопытную волчицу. Его торчащий член, как поршень, двигался в женском теле, то наполовину выходя, то вновь до упора погружаясь в жаркие женские недра. Танюшка не слышала возбужденного дыхания любовников, звуков совокупления и ритмичного скрипа лавки, не чувствовала аромата двух разгоряченных тел, но увиденного ею было достаточно для того, чтобы у нее стало влажно между ног. Мальчик и женщина в парной двигались все быстрее, приближаясь к мигу высшего наслаждения; тетя Валя положила руки на напряженные дергающиеся ягодицы мальчика, а он обнял ее ноги в чулках, заброшенные ему на плечи. Неожиданно до Танюшки донесся женский крик, и она увидела, как тетя Валя, не переставая кричать и стонать, завиляла задницей, и ее затянутые в черный нейлон ноги стали часто-часто стискивать шею ее молодого любовника. Тело мальчика словно пробило электрическим током, его ягодицы напряглись, и он, дрожа всем телом от непереносимого сладострастия, зарычал как зверь и начал всаживать свой дергающийся член, из которого хлестала сперма, так глубоко, что Танюшке показалось, что он должен разорвать влагалище тети Вали. Мальчик эякулировал долго, даже тогда, когда тетя Валя уже обмякла под ним, обессилев от столь энергичного полового акта. Наконец, его невероятный оргазм прекратился, он перестал коитировать безжизненное женское тело и замер, тяжело дыша. Крупные капли пота падали с его лба на влажный живот тети Вали. Женщина медленно сняла ноги с его плеч, и мальчик измученно рухнул на ее тело, уткнувшись лицом в промокший насквозь от пота лифчик. --- Из дневника --- После института работу найти было трудно. Моя жена, пока еще студентка, помогала мне в поисках. После двух месяцев безрезультатного поиска, жена нашла сногшибательную вакансию преподавателя в частном институте. порно рассказы на porna.site Я был счастлив. Правда, брали на работу не сразу, а после месяца стажировки, если, как сказал директор, подойдет моя квалификация. Во время стажировки я читал лекции за других, заменяя болеющих преподавателей. Через пару недель после начала работы меня пригласил шеф и похвалил мою работу, качество аналитической проработки материала, посулил мне большое будущее. Поинтересовался, где я живу, нормальные ли условия для жизни, когда приглашу на кофе. - "Когда Вам будет удобно", ответил я. Шефу было удобно сегодня, и мы поехали ко мне. По пути шеф прихватил бутылку шампанского, коньяк, конфеты, что бы не идти в гости с пустыми руками. Жена обрадовалась гостю, собралась в магазин, (в холодильнике было пусто, как и в карманах), но шеф не пустил. Начали с шампанского, лакомились конфетами. Быстро захмелели, начали танцевать. Танцуя, шеф смеялся и гладил попку жены. Она покраснела и прятала глаза. Музыка закончилась, сели за стол. Шеф посадил жену на колени, они начали пить коньяк на брудершафт и целоваться. - "А что это мы без закуски", - спросил шеф. Он дал мне очень крупную купюру и послал в магазин. Гулять - так гулять. Велел потратить все. Покупка продуктов заняла около сорока минут. Придя домой, я обнаружил, что за столом никого нет. Дверь в спальню была закрыта, за ней были слышны скрип кровати и стон. Через полчаса оттуда появился пьяный, раздетый шеф. У него было жирное тело и добрая веселая улыбка. Он мне сказал, что мы классные, я ему очень понравился и он настоит на том, что бы я был переведен на постоянную работу. Слово своё он сдержал, мне дали часы. О стал наведоваться к нам чуть ли не каждый вечер. Но это уже другая история. Если захотите, расскажу подробней... --- Мэри --- Первое что поразило Мэри как только она с мужем сошла на берег - абсолютно неприкрытые огромные члены их носильщиков - местных индейцев. Мэри было 25 лет. Она и у себя дома, в Англии, не очень-то любила путешествовать, так что эта ее поездка с мужем - миссионером была первой ее серьезной поездкой. Хамские шуточки матросов, когда она прогуливалась по кораблю без мужа, она еще могла терпеть, но эти члены... - Джон, - прошептала она, - посмотри, они совсем не стесняются. - Дорогая, здесь такое в порядке вещей. Нам еще предстоит приобщить этих язычников к цивилизации, - ответил ей муж. Пока они не найдут себе приличный дом, им предстояло пожить у дальнего родственника Джона, который был губернатором этой провинции. Он жил в огромном доме с множеством слуг. За ужином разговоры шли о европейских делах, политике, моде. Обсуждали возможность начала войны с Испанией. После ужина домочадцы губернатора занялись своими делами, предоставив гостей самим себе. Тяжело переносящий морские путешествия Джон сразу лег спать. Мэри воспользовалась этим и решила прогуляться по дому. Она вообще любила изредка побыть вдали от мужа, или хотя бы погулять в одиночестве. Неожиданно ее внимание привлек какой-то приглушенный шум, доносящийся из кабинета губернатора. Подстрекаемая любопытством, она заглянула в замочную скважину. То что она увидела, заставило ее вначале отпрянуть, а затем, поколебавшись мгновение, вернуться к наблюдательному отверстию. Губернатор яростно содомировал прекрасную молодую негритянку, стоящую перед ним на четвереньках. Ее сиськи подпрыгивали и колыхались в такт ритмичным движениям губернатора. Судя по приглушенным стонам, член губернатора буквально разрывал ее задний проход. Но губернатор не обращал внимания на всхлипы своей новой горничной, изнывающей под натиском его органа. Казалось, ее причитания возбуждали его еще сильнее, и он с новой энергией задвигал свой член в узенький анус негритянки, заставляя ее сжиматься от боли. Неожиданно для себя, Мэри почувствовала, что начинает возбуждаться от всего увиденного. Ее рука сама потянулась к промежности. Она не отрываясь смотрела на губернатора и служанку, сама, тем временем, орудуя пальчиком у себя между ног. Очень скоро ее палец стал влажным, и она поняла, что приближается к оргазму. Это было так необычно. Она испытывала оргазм с мужем, но вот так, подглядывая в замочную скважину, никогда. Мэри возбуждало даже не столько происходящее за дверью, сколько сама ситуация. Молодая жена священника мастурбировала, задрав платье, наблюдая за изнасилованием. Все эти мысли отвлекли ее от наблюдения, она оперлась на стену, и прикрыла глаза. В это мгновение открылась дверь. На пороге стоял губернатор. - Так, дорогая, значит ты испытываешь удовольствие подглядывая за другими? Бедный Джон тебя уже не удовлетворяет? Мэри густо покраснела, но даже не расслышала слов: губернатор стоял перед ней с совершенно голый, а его член! О, этот член! Он был такой огромный! Гораздо, гораздо больше, чем у ее Джона! Тут до Мэри дошло, что она тоже голая ниже пояса. Она попыталась прикрыться, но губернатор остановил ее, и, не обращая внимания на робкое сопротивление, потащил в комнату. Там, не тратя время на прелюдию, он просто толкнул ее на кровать и тут же начал задирать юбку. Когда Мэри почувствовала его руки у себя в промежности, ей хотелось умереть от стыда. Но на смену рукам пришел член губернатора, он вошел в нее сразу и глубоко. И Мэри не смогла больше думать ни о чем другом, кроме заполнявшего всю ее куска мяса. Но она слишком возбудилась еще за дверью, и теперь, к ее удивлению, к боли стало примешиваться наслаждение. Она перестала сопротивляться, и казалось, ее влагалище откликнулось на это. Член губернатора перестал причинять ей боль, напротив, каждый раз, доставая до самой матки, он заставлял ее замирать в блаженном восторге. Но это не могло продолжаться долго, оба они были слишком возбуждены. И вскоре Мэри кончила с судорогой удовольствия. Ее влагалище рефлекторно сжалось, заставив член губернатора тут же разрядиться в нее живительной жидкостью. Мэри почувствовала легкое разочарование, когда губернатор вытащил из нее свой член целиком, но поняла, уже слишком поздно, ей пора идти к мужу, если она не хочет, чтобы он ее хватился. Она полежала еще немного и тут услышала приказ губернатора горничной, помочь госпоже оправиться. Значит эта горничная все это время была тут, и видела, как Мэри бесстыдно кончала под родственником мужа! Мэри нашла в себе мужество спросить у губернатора. - Я надеюсь, эта девушка никому не расскажет про то что произошло здесь? Про вторую часть представления, точно никому, - ободрил ее губернатор, но Мэри почувствовала небольшой укол ревности. Ведь губернатор воспользовался ей только после того как обнаружил у себя под дверью полуголую, а негритянку выбрал себе для удовольствия сам. Неожиданно для самой себя, Мэри сказала. - Я хотела бы, чтобы эта девушка прислуживала мне, пока мы с Джоном у вас в гостях. - Что ж, хорошо, - ответил губернатор, возможно, он в тот момент представлял, что было бы не плохо поиметь этих двух шлюх обеих сразу. Вернувшись к себе, Мэри сразу направилась в ванную комнату, на ходу ответив на вопрос Джона, что она просто гуляла. Мэри сняла платье. Вид ее киски не оставлял сомнений, в том, чем она только что занималась. Ложиться в постель с Джоном было еще рано. - Джон, может быть прогуляемся по саду, сейчас такой чудесный вечер? - постаравшись придать голосу непринужденность, произнесла Мэри. - Конечно любимая, мы с тобой давно не гуляли вместе по суше, - тут же ответил ей Джон. --- Первая измена --- Довелось мне работать в коммерческой структуре. Я как человек женатый и соблюдающий нормы, никогда не изменял жене. Но всё же в глубине души об этом только и мечтал.... Со мной работала замужняя женщина по имени Лина. Маленький рост, небольшая грудь и полная попа. Картина конечно не возбуждающая. Но её губы! О, если есть что то более возбуждающее на свете, оно не сравнится с этими губами. Сколько раз я представлял себе как они обволакивают головку моего члена. Сколько раз я бегал в туалет с этой блаженной идеей. Но позволить себе что либо я так и не решался. Да и Лина никогда не давала повода. Вечные разговоры о детях и проблемах.Но время брало своё. Постепенно мы сближались, сами не подозревая того.Как-то вечером мы остались подбивать баланс за предыдущий месяц. Закончили довольно быстро и без проблем подсчитали все итоги. Но уходить почему-то не хотелось. Я начал рассказывать анекдоты на сексуальную тему. Лина смеялась и рассказывала тоже. Постепенно мы начали обсуждать проблемы сексуальных отношений. Тогда мне Лина вдруг призналась что ей никто и никогда не делал ЭТО орально. Для меня это прозвучало как приказ к действию. Я подошёл к ней и начал целовать. Она только успела прошептать - Что ты делаешь? Зачем? Но для меня это уже не имело никакого значения. Самым наглым образом я начал залезать ей под юбку. Мне хотелось побыстрее овладеть ситуацией, и я спешил. Моя рука добралась к заветному треугольнику, но постоянное сопротивление Лины не давало мне шанс на нормальные действия. Когда я начал поглаживать её в районе клитора, она немного успокоилась и прошептала - Ну что ты со мной делаешь? Я уложил её на стол, быстро сташил её довольно уже мокрые трусики и с жадностью припал к возбуждённому влагалишу. Я работал языком не переставая не на секунду. В ушах слышался какой то шум и стоны моей сотрудницы.... - Я больше не могу, давай поменяемся. Не заметив и не поняв, когда именно Лина испытала оргазмы, я очень гордо произнёс фразу - Ну ясное дело. Профи работал! На мою напарницу впечатления это не произвело. Она не могла справиться с моим ремнём. После того как я ей помог, она стянула мои брюки вместе с трусами. Перед ней оказался мой богатырь во всей своей красе. Понимая своё состояние, я знал что мне и секунд 10 хватит, что бы кончить. Но своим видом этого я не показал. - Только в рот не кончать! - Не волнуйся, сказал я хриплым голосом. И вот наступает момент, который я так долго ждал. Её супер-губы медленно, как в кино, открываются. Розовый язычёк выходит вперёд и касается головки моего члена. У меня закатываются глаза, но я вижу как её ГУБЫ образовывают круг на моем члене. Перед глазами побежали круги и космические картинки... Вдруг я почувствовал как начинаю кончать.У меня были 1-2 секунды, что бы выташить член. Или хотя бы предупредить о готовяшемся извержении вулкана.Но я этого не сделал. Потому что не хотел этого делать. Хотел кончить в эти прекрасные губы.... Что было дальше, предугадать не трудно. Лина убежала в туалет. Её не было минут 15. За это время я осознал произошедшее. Мне не было стыдно. Как ни странно, но и угрызений совести тоже не испытывал. Когда Лина вернулась, то я хотел извиниться. Но она предвидя это перебила меня - Ничего, бывает. Я на тебя не в обиде. Ту ещё хочешь? Если да, то давай быстрее. Мне домой пора. Увидев её жалание побыстрее смыться, я мило предложил взять тачку и поехать по домам. Дабы возместить время потраченное на утехи. Когда мы приближались к её дому, она вдруг сказала - Ты своей жене об этом расскажешь? Поняв эту фразу как шутку, я весело сказал - Конечно! И даже с подробностями! В ответ я получил прекрасную улыбку. На следующий день моя Лина не пришла на работу. Через неделю она тоже не появилась. И одним весенним утром зашёл мой патрон с довольно миловидной женщиной и сказал - Лина с нами больше не работает. Она уехала в другой город с мужем. А это Валя. Прекрасный специалист. Надеюсь что вы сработаетесь. - Я тоже надеюсь, сказал я жадно посмотрев на разрез очень короткой Валиной юбки........ --- Анна оставила нас вдвоём --- Анна оставила нас вдвоем со своей сестрой Еленой под предлогом необходимости встретить в аэропорту родственницу (т. е. в действительности Лору). Шепнула: "У вас два часа разобраться, что к чему. Я не ревнива, милый, а ей это очень надо... Муж спился, помер полгода назад, и она не еблась месяца четыре. Кстати, и не писала с утра...Удачи!" Мы с Еленой выпили шампанского и ликера еще, и я предложил: "Не хотите померить штуки, что я купил для вас по заказу Анны?" Анна поднялась со своего места, поправила рюши на облитом шампанским платье, оживилась: - Хочу! А что это? - Очень сексуальный наряд: трусики, лифчик, чулочки с пояском. - Она хочет, чтобы я его надела? А что значит "сексуальный"? Все наружу? Это же неприлично. - Ну, не носить все время, а одеть, померить... Потом, это же белье, в конце концов... Оденьте заодно вон ту ее юбку и кофточку поверх, и всего-то делов. - Я был само спокойствие. Подошел к ней вплотную. Елена забормотала: - Не знаю, что и сказать... Вы меня смущаете. А вам тоже хочется, чтобы я все это одела? - Да, Леночка. Я бы очень хотел на вас в нем посмотреть. - Как это? Я перед вами буду в одних трусиках и лифчике? Да они еще и просвечивают, небось... Сиси мои и писю сразу увидите... Мне стыдно! - Ну-ну! Ничего страшного... Один поцелуйчик для смелости. - Елена, видимо, хотела что-то возразить, но я поспешно запечатал ее рот поцелуем, на который она через мгновение стала активно отвечать. Я сам приободрился, осторожно погладил ее героических размеров теплые сиськи поверх обягивающего их платья, нащупал крупные соски, покрутил их через ткань. Елена застонала мне в рот, слабо попыталась высвободиться, но я только переместил свои руки ей на бедра, притянул вплотную и прижал ее животом к своему восстающему члену. Елена почувствовала член, вздрогнула всем телом, закрыла глаза, отдала в поцелуе мне свой язык. Я с удовольствием его обсосал от ее сладкой слюны, оторвался и вручил ей в руки пакет. С некоторой задержкой раскрасневшаяся Елена открыла глаза, посмотрела на пакет, перевела свой взгляд на меня, улыбнулась: - А вы проказник, если не сказать больше! Что Анна скажет, если узнает, что я с вами... целуюсь вот по такому-то поводу... и стриптиз для вас готовлю, то есть собираюсь в таком вот белье показаться? Белье небось прозрачное, все мои интимные места будет видать, а? Ладно, так и быть, переоденусь... вот, в туалете, мне заодно... сикать хочется... - Спросит, как на вас выглядели обновки, вот и все. Ну еще спросит, как мне понравилось то, что я узрел. Елена несколько успокоилась, взяла пакет и прошла в ванную. Я одним прыжком заскочил в смежный туалет со стеной из полупрозрачного зеркала (200 баксов игрушка! Но стоит своих денежек, ох стоит!). Елена быстро разделась и осталась в голубых трусах и закрытом лифчике размером с двухместный детский гамак. Ее сиськи выпирали и из этого чуда шестого номера, когда она завела руки расстегнуть его застежку. Из чашек вывалились две дыни-рекордистки с крупными вишнями сосков. Елена наклонилась, стягивая с себя трусы, и одарила меня видом своей ядреной жопы с глубокой мохнатой щелью между пухлых ягодиц. Переступила, повернулась к зеркалу (то есть ко мне лицом), огладила себя, начиная с грудей, отчего ее соски разом напряглись и встали, вздохнула, погладила себе живот, низ живота, залезла в пах, разгладила на пробор волосы, запустила на мгновение средний палец себе в оголившуюся красно-коричневую щель, хорошенько пошевелила им там, вытянула весь мокрый и, надсадно выдохнув и краснея, поднесла его к своему носу, обнюхала и тщательно облизала. То, что она вытащила из пакета, заставило ее покраснеть еще больше: черные бюстгальтер и трусики, маленькие и прозрачные, черные чулки со швом, пояс с длинными красными подвязками. Завороженная, Елена начала быстро натягивать на себя все это. Относительно быстро справилась с застежками, однако побоялась повыше подтянуть чулки, доходившие ей только до середины ляжек. Все было маловато: соски у елениных сисек нахально торчали наружу, поверх кружев, крупную жопу тонкая веревочка "G-string" при всем желании не могла прикрыть, узкий треугольничек спереди казался отороченным черным мехом из пушистых лобковых волос. Елена здорово смутилась. Однако ее старое белье уже валялось в тазу для замачивания: сама бросила. Оставалось натянуть мини-юбку и блузку Анны. Блузка более-менее подошла по размеру, только двух верхних пуговиц не хватало: озорница- Анна их срезала заранее. А вот юбочка мало того что была мини, у нее еще и разрез был на заднице. В одетом состоянии подол юбки еле прикрывал края чулков, а в разрез уже выглядывали голые ляжки поверх чулок: картина потрясающая. Подобная мысль, видимо телепатически, дошла и до Елены, которая густо покраснела. Но делать нечего, надо выходить. Так она и вышла, забыв пописать в мою "галошную" конструкцию. Я встретил ее одобрительными возгласами и, чтобы сгладить ее смущение, тут же пригласил на медленный танец потоптаться. Она спрятала свое горящее лицо у меня на груди и тесно прижалась ко мне, ища, видимо, утешения. Я утешил: огладил ее задницу, проверяя, на месте ли трусики. Она поняла, что я ничего не обнаружил, забормотала мне что-то в плечо, типа: "Я одела трусики и лифчик, как вы просили... но они такие... такие..."."Какие?" "Лифчик такой малюсенький, как будто его вовсе нет, сиси мои совсем не закрывает, а трусики ваши, да, сексуальные... одна веревочка в попе... и писю почти не прячут... у меня пися... такая... крупная очень... наружу вываливается... ой, что я говорю!" - прошептала она, и я в благодарность за признание стал крепко оглаживать ее ягодицы, с усилием приподнимая их кверху и залезая рукой в разрез юбки, чтобы погладить голые елениниы ляжки поверх края чулок. Елена, судорожно вздыхая и переминаясь с ноги на ногу в танце, постепенно расставляла пошире ноги, и я залез рукой повыше, под шнурок ее трусов, нащупал пальцем анус, быстро сжавшийся от прикосновения, полез глубже и попал в горячие влажные срамные губы, погладил их, залез во влагалище и ощутил, как оно спазматически сжалось, оросив мне пальцы густой слизью. Елена сильно вздрагивала вне ритма танца, Другой рукой поднял к себе ее лицо, наклонился и впился долгим поцелуем в ее дрожащие губы. Елена страстно выдохнула мне в рот и вся отдалась поцелую, завладев моим языком и сося его, как леденец. Я тем временем парой пальцев месил ее хлюпающее влагалище, которое она, тихонько охая, спазматическими толчками часто надевала мне на пальцы, и оторвался только прихватить со стола пару бокалов с шампанским: - На брудершафт?" Елена не посмела отказать, хотя я уверен был, что она вот-вот напрудит под себя. Только спросила почему-то шепотом: "Вы... вы мою писю трогали... мне так стыдно... я вам руку ею обмочила, простите... Но это... вы не подумайте, что я вам написала на руку... Я и посикать-то забыла... Это... это я спустила немножко, это мой сок... Ой, что я говорю!" Выпили, я еще раз ее поцеловал, спросил игриво: "Покажешься мне в своих сексуальных трусиках?", и полез между нашими животами к себе в ширинку. Вытащил полунапряженный член и прижал его к ее животику. Елена поняла, что это там такое и ойкнула. Однако прижалась своим упругим животом, сладко поелозила по моему члену и забормотала: "Я... я... ладно... я вам покажусь в этом белье... но..." Я заглушил возражения еще одним поцелуем и еще сильнее прижался к ее животу. Мочевой пузырь Елены подал отчаянный призыв о помощи, и Елена отшатнулась от меня, автоматически прижав свою ладонь к низу живота: - Я... мне надо... в туалет... я по-маленькому... сейчас... - бормотала она, расширившимися глазами разглядывая как я подрачиваю свой член на нее. С некоторым усилием отвернулась и скакнула в ванную. Я следом. Она стояла, расставив ноги, на моих "галошах" и приподнимала подол юбки, оголяя тугие бедра: - Уйдите! Я пописаю и вернусь... покажусь вам в одном белье, ладно, только вот сейчас не смотрите... ну, отвернитесь хотя бы... - Я хочу посмотреть, как твое новое белье на тебе сидит. И писю твою в действии... - Я покажусь вам в этом белье, обещаю, только не сейчас, я хочу очень... посикать... А писю мою вы уже щупали, безобразник...Ну ладно, вот, посмотрите на мою писю через трусики, бесстыдник, раз уж так вам хочется, только недолго: я писать хочу. - Она осторожно задрала юбку, и я увидел низ трусиков уже потемневшим от мочи. Елена вспыхнула, уловив мой взгляд: - Ну все, уйдите или хоть отвернитесь, я сейчас их сниму... писю свою волосатую заголю и буду мочиться... не смотрите, бесстыдник, уже не могу терпеть, вот-вот обсикаюсь... уже описалась... пустила чуть-чуть мочи прямо в новые трусики...как так можно подглядывать за писающей женщиной...стыдно же! Я не отворачивался, отрицательно мотая головой: "Покажись вся." Расстегнул на ней блузку. Елена поняла, чего я хочу, отпустила подол юбки и торопливо сняла блузку. Я впился взглядом в ее торчащие оголенные соски поверх кружевного края лифчика. Елена быстро стянула по бедрам юбку, переступила и вышла из нее. Прикрыла обеими ладонями свои соски, взглянула на меня, нервно улыбнувшись. Я дрочил свой член, разглядывая в упор вывалившийся из ее трусиков пухлый волосатый валик ее срамной губы. Елена ойкнула, неловко прикрылась, слегка согнулась и начала присаживаться, одновременно приспуская трусики и не позволяя мне углядеть голой ее густо заросшую щелку. Я в ответ на такой финт тоже присел, еще ниже. Елена прикрыла лобок ладонью и, увидев мое вытянувшееся лицо, показала мне язык. Я скорчил обиженную мину, отчего Елена, довольная, еще раз показала мне язык, затем зажмурилась и, тужась, заговорила: - Ну вот, безобразник, добились своего! При вас сейчас пописаю, просто уже не утерплю больше... Но на меня и сику мою не надо глядеть, пока она писает, мне стыдно! Так и быть, потом я вам ее голую, без трусов покажу, раз уж так вам хочется... Налюбуетесь еще на мою сику волосатую... и еще потрогаете ее, если захотите... Но сейчас-то не надо! Немного успокоилась и напряглась, посмотрев несколько повыше моей головы для концентрации. Из под ее пальцев часто закапала моча. Тихонько замычала, еще натужилась, и крепкая струя ударила ей в руку. Елена ахнула, но продолжала с журчанием сикать, удерживая руку заслоном и только разведя слегка пальцы, чтобы широкая струя ее мочи витым сверкающим шампуром вырвалась наружу: - Не смотрите на мою сику, бесстыдник! Писаю же! Подождите хоть чуть-чуть! Посикаю быстренько и приду к вам! Ну ладно, дам вам потом свою сику еще приласкать... хорошо, чего уж там, дам вам вставить свой член в нее, если хотите... Считайте, уломали девку, я уже согласная с вами ебаться, если вы этого добиваетесь... Даже больше вам скажу: сама сильно ебаться с вами хочу, вы довольны? Через минуту я ваша: выебете меня в любую мою дырку, куда хотите... Но сейчас не подглядывайте, мне стыдно, я, когда у меня мочи много, сикаю так безобразно! Ссаки Елены, попадая ей на пальцы, разбрызгивались повсюду, струйками сливались с ягодиц. Густой пряный запах горячей елениной мочи обволок меня, и я с наслаждением втягивал ноздрями прекрасный аромат.Елена пожирала глазами мою реакцию и сдавленно заговорила: - Безобразник! Женщина нужду справляет... сикает, а он подглядывает... и обнюхивает... Полдня не писала... и он тут на живот мне надавил, я прямо в новые трусы насикала... Ааах! Писаю вот перед ним...Лорка с Анькой ведь сикали при вас, я знаю, письки свои мочащиеся вам демонстрировали, а вы их прямо писающих выебли, вам мало, да? Вы и мне не дадите досикать? Я горящим взглядом рассматривал великолепную картину. Елена судорожно вздыхала, страдальчески мне улыбалась, но неостановимо писала громко журчащей струей. Брызги ее мочи пробивались сквозь ее пальцы, заливали ей ляжки, доставая до края чулков, и я дотянулся и отвел в сторону ее обмоченную руку: "На чулки писаешь!" Елена ойкнула, нервно захихикала, слабо пытаясь высвободить свою руку: - Ну, это же не на белье вы смотрите... Это вы подглядываете, как моя голая пися мочится... ох, что я говорю! Вы бесстыдник! Ну ладно, я вам и голую свою писю показала, поклялась тут же дать меня выебать, но разве можно смотреть, когда женщина писает? Я ведь даже остановиться не могу, так писать хочу... И вы еще и... это... дрочите себе...Ай, всякий стыд теряю с вами! - Струя у Елены пошла выбрызгиваться толчками. - Сикай-сикай, а я буду дрочить на тебя, а ты хочешь подрочить? - Елена страстно выдохнула, вся передернувшись: - Ах, бесстыдник... ну ладно, подползайте поближе...только, чтобы вас угомонить... - Тут она потянулась к моему члену рукой. Я дал ей дотянуться, ухватить мой член рукой и пару раз дернуть мою крайнюю плоть, после чего мягко поправил ее: - Нет, это я сам, а ты подрочи себя, милая... - Ааааххх... Все... конец. Я теперь перед вами просто бесстыдная ссака... не больше и не меньше. А вы у такой бесстыдницы будете письку ссущую разглядывать и дрочить на нее... От нарастающей волны возбуждения она даже перестала писать. Развела пошире колени, потянулась к себе в промежность сразу обеими руками, пальцами одной далеко раздвинула свои пухлые срамные губы, обнажив тугой стерженек клитора с уже торчащей розовой головкой. Пальцем другой руки стала легонько подрачивать себя, сдавленным голосом проговаривая: - Фффу, какой вы бесстыдник! Заставили женщину сикать и ласкать свою писю перед вами! Фффу, безобразник... пизду мою бесстыдную разглядывает. А я-то думала, он только на мое белье посмотрит... ну, и на меня в нем подрочит... ну, пусть даже спустит... А вместо этого... вместо этого довели женщину до бесстыдства... женщина мочу пустила у него на глазах... раздрочила себя перед ним... сейчас кончу прямо здесь, вы этого добиваетесь? Ооох! И писяки еще не кончились... Сейчас... сейчас... сначала посикаю немножко... Вот вам! Ссу, как кобыла, глядите! Любуйтесь! Нюхайте! Она снова пустила тугую струю мочи. Я заулыбался сладко. Елена усмехнулась в ответ: - Ну что, хулиган вы этакий, мне продолжать ласкать мою писку бесстыдную, пока сикаю? Смотри-смотри, он только сильнее дрочит свой хуй в ответ... Ладно, так и быть, подрочу для вас пизду свою мокрую и поссу... глядите, глаза ваши бесстыжие... Умолкла на мгновение, приподнялась, спустила трусики до лодыжек, переступила и вышла из них, снова глубоко присела, придвинулась ко мне поближе, широко развела колени, застонала и стала частыми сильными движениями дрочить свой восстающий дугой клитор, пуская дергающуюся струю мочи со страстными выдохами: - Ай, ёбаный твой хуй! Кончаю... Заебли вас Анька с Лоркой до полного бесстыдства... и я всякий стыд теряю, когда так ебаться хочу... вот-вот спущу... Ты-то не спускай теперь мимо... сунь его мне в мою дырку надроченую... Вот так, да-да... Ааах... сладко поссала, хуем заткнула... Ёбни меня еще своим хуем, еще... Оххх, хорошо! Давай, сама тебя поебу чуть-чуть... Аххх, аххх, ооооо! Задвинь свой хуй глубже мне в сику, я его сейчас пиздой поцелую и яйца обоссу... Чувствуешь? чуешь, как я его обжала? Сейчас я его тебе своей пиздой подою... Вот... вот... и вот! Это тебе не твой кулак, это моя пизда обоссанная...горячая...сладкая... Ааааххх... Ссать хочу еще, аж жжет. Воооот, еще отливаю... Тяжело ссытся, когда писька хуем заткнутая.... Ооооххх, пссссс-сссс, тебе в волосню... Горячие еленины ссаки обильно заливали мне лобок, корень члена, обжигали яйца... Я застонал от наслаждения. Елена снялась с меня и быстро повернулась ко мне задом, встав раком и выпятив в мою сторону вывернувшуюся от натуги ссущую пизду. Пробормотала из-под мышки: "Любуешься? А я все ссу и ссу.... ыыых, ыыыххх!" - Еленина сверкающая и шипящая светло-желтая струя заливала меня с головой... " Ну же... Воткни мне поскорей и поглубже, пока ссу.... счас кончу.... Счас-счас! Выссу остатки, и ага..." Вдруг выгнулась, громко и хрипло застонала... еще раз... и еще, обжимая мой член будто рукой. Дольше я вытерпеть не мог и тоже начал кончать, да так, что в глазах потемнело, и искры засверкали перед глазами. - Уффф.... ааа! - выдохнула Елена, - Залупа у тебя уже дергается... спустить захотел? Нннну, спускай мне в письку, спускай еще... Аааааа! Сливаю тебе еще, никак выссаться не могу! - Тугие еленины струи сбивали капли спермы с моей плюющейся залупы... --- Сказка на ночь --- Привет. Ты пришел рассказать мне сказку на ночь? Проходи. А жена? Долго? Во сколько на работу? Рано. Конечно хочу. Эй-й, что ты делаешь? Да, хочу, давно хочу, как только увидела тогда тебя, так сразу и поняла, что мы стобой будем любовниками, но сегодня ты как-то так сразу нападаешь. Я не ламаюсь. Время есть. Слушай, я тебя знаю сто лет. А ты все такая же сволочь. Помнишь анекдот, про то, что прошел всемирный конгресс женщин и они постановили: 1- все мужчины - сволочи, 2- носить нечего. Не обижайся. Я хочу тебя. Не говори, я не хочу, чтоб ты говорил это только, чтоб мне было приятно, я тебе и так дам. Я же тебе всегда даю, тебе я просто не могу отказать. Вот, хотела бы, но не могу. Ты же такой сексуальный, сильный. Опусти нос, а то сильно задрал его. Задери что-нибудь еще. Я не грублю, просто у меня сегодня такое настроение. Нет. Он уехал. Да вот здесь. Я люблю, когда ты проводишь кончиком языка возле уха. Не смеши меня. М-м, какое у тебя ушко сладенькое. Просто класс. Я так люблю его облизывать, вот так: снаружи, по краешку, чуть-чуть углубляясь внутрь раковинки, ты чувствуешь, как я вхожу в него, это как сзади. Я люблю входить. Конечно, это несправедливо - мой любит, когда я делаю минет, еще бы. А я люблю входить. Почему я не мужик? Ладно, не затыкай мне сразу рот членом, хм, это по крайней мере невежливо. Помнишь анекдот про коров: "А поговорить?". Да не пила я сегодня, просто у меня день такой разговорчивый. Да, мне так нравиться. Ниже. Вот здесь. Видишь, эти косточки на шее. Говорят, что у многих женщин тут эрогенная зона. А у меня чуть-чуть левее. Ну, конечно, меня все время на лево тянет. А сам? А куда ты ходишь? Как это назвать, если у тебя есть жена, а ты сейчас лежишь со мной? Сними это, мне мешает. Измена, конечно. Почему не считаеться? Это не важно, факты есть факты - ты со мной, а жена у матери. Конечно любовница. Не дуй свои губки. Губки, губки. Такие мягенькие, влажные, как головка члена. Ну, не суй мне его в рот. Я еще не хочу. Вот так. Конечно, они увеличились. У меня всегда грудь становиться больше, когда я возбуждаюсь. Да, ты меня возбуждаешь. Ты такой смешной. Пройдись вот здесь язычком. Только напряги его, чтоб он был как маленький член. Я знаю, что у тебя есть. Хочу вот так. Еще. Еще. Ниже. Возле пупка, ниже. Поцелуй меня. И клитор. Возьми его так в рот и пососи немного, помнишь, как я делала тебе, и лижи. Еще. Еще. Я хочу тебя. Ну, пожалуйста, еще. Возьми меня. Войди. Вставь мне. Трахни меня, ну, пожалуйста. Я хочу тебя. Вот так. Еще, еще. Да, мне нравиться. Нет, не спеши. Я хочу чувствовать тебя внутри. Полежи на мне. Чувствуешь, как я там напрягаюсь? Да, мне приятно. Двигайся. Еще, еще. Быстрее. Глубже. Я сейчас кончу. Я люблю тебя. Люблю, люблю. Только не кончай в меня. Да, в рот. М-м-м. Какой ты вкусный. Не уходи, дай я слижу. Хочу. Не спи, тебе пора домой. Мой скоро придет. Конечно будем. Он меня трахает каждую ночь. Не устала, разве это может надоесть. Все, пока. Спасибо, что зашел. Да, за тобой осталась сказка. --- В ожидании любви --- Я стою у распахнутого окна и с интересом наблюдаю за соседской девочкой-пацанкой, выгуливающей забавного пуделька. С каждым днем она становится все смелее и уже в открытую разглядывает меня, становясь на цыпочки. Телефонный звонок обрывает нашу идиллию, и я мчусь в прихожую. - Але, Костя? Здорово! Тут интересный материальчик для тебя есть, так что бери поллитру - и приезжай! - Какой, к чертям собачьим, "материальчик"? - Я начинаю свирепеть и, не желая расстраивать друга, заканчиваю разговор. - Извини, сегодня не получится. Позвони в пятницу утром, ладно? Бай… Шлепая босыми ногами и роняя дорогой "парламентский" пепел на ковер, я возвращаюсь на исходную позицию. Ну вот, конечно, девчонка уже ушла! Впрочем… Скоро пять часов, и должна нарисоваться Лена. И вот тогда я… А что, собственно, я с ней сделаю? Ну, выпьем вина, ну, поедим тошнотворных крабовых палочек из минтая, ну, потрахаемся… С Ленкой у меня это продолжается около года. Точнее, с того самого дня, как она появилась в нашем агентстве. Вначале все было вроде как ничего, да и, честно говоря, встречаться с чужой женой по секрету от всех, кроме, естественно, сотрудников (от этих ничего не скроешь) - по-кайфу. "Милый"… Да какой же я милый? Тридцатилетние мужики, для которых смысл жизни заключается в утреннем похмелье, дневном сексе и вечерней пьянке, милыми быть в принципе не могут. Но вот для Лены я - милый, а для собственной жены - нет. Добравшись до дивана, я начинаю ждать. Процесс этот, надо сказать, намного восхитительнее самой встречи и даже секса, поскольку можно дать волю фантазии. "Милый, сегодня я приготовила для тебя что-то особенное…" Нет уж, только не это! "Особенным" я насладился еще во время нашего первого свидания, когда Елена Прекрасная привела меня, полуживого после банкета, к себе домой. В особенный восторг меня привел массаж простаты, после которого я неделю передвигался с мучительной гримасой на лице под сочувствующими взглядами сослуживцев. Как я с удивлением узнал впоследствии, эта процедура должна была вызвать у меня стойкую эрекцию и непреодолимое желание любить, любить и любить. Лена добилась своего, но отнюдь не благодаря мануальной терапии. - В тот вечер я был настолько пьян, что показал ей свою мужскую силу вполне достойно, поскольку никак не мог логически завершить начатое. Когда я начинал уставать и, подавая ей знак, отчаянно кашлял, она отпускала меня (вернее, "его"), и переходила к другим упражнениям, затруднявшим мое дыхание и вызывавшим аритмию. Нет, я, конечно, люблю оральный секс, но… Поверьте, наслаждаться ароматом женщины и "улетать в космос" после выпитого спиртного одновременно - нереально! И вот, со слипающимися от сна глазами и - что удивительно! - желанием тотчас же выпить пива, я с усердием доделывал незаконченную своим "приятелем" работу, в то же время злорадствуя по поводу оставшейся где-то там жены, не желающей называть меня "милым". - Котенок, ты кончила? - хриплю я, пытаясь выбраться из-под Ленки, чтобы "в порыве страсти" поцеловать ее в губы. - Нет-нет, еще немножко… Не надо так сильно… А теперь сильней… Да нет, просто поцелуй! Ну ты что, в первый раз? Подожди, я сама… - Что - сама? - Дурак… Ой! Ф-фу, вроде все… Я откидываюсь на подушку и готовлюсь увидеть во сне свою разъяренную "половину". - Милый, как мне было хорошо… Да, но ты ведь не кончил?! С ужасом я ощущаю ее руку на своем животе. Рука ползет вниз, и я понимаю: главное отличие женщины от мужчины в том, что она может имитировать оргазм, а я - нет. - Ну, хочешь, я тебя еще немножечко поласкаю… А потом ты меня! Хочу ли я этого? Да катись ты… - Конечно, котенок, если только ты не устала… Мне никогда не было так хорошо! И, ты знаешь, мне совсем не хочется спать. Так бы и любил тебя всю жизнь! - Нет, правда? Слушай… А ты любишь позу "шесть - девять"? Мой муж ее просто ненавидит! Придурок, да? Господи, как я его понимаю… - Леночка, ты сводишь меня с ума… Только, если можно, ты - сверху, ладно?.. В тот вечер я так и не кончил. Наверное, именно это оскорбило мое мужское достоинство, поэтому через три дня мы снова встретились, на этот раз - в моей квартире. Я даже не стал менять постельное белье, чтобы в полной мере ощутить прелесть измены. "Тебе нужен халатик? Сейчас достану из шкафа…" И все-таки, целый год - это много. Мысленно я называю Лену своей второй женой, и это, увы, не радует. Я снова нахожусь в ожидании любви, которая почему-то ускользает от меня. Может, мой жизненный опыт поможет завоевать сердце какой-нибудь совсем юной девочки, еще способной на высокие чувства? …Пепел от "Парламента" падает вниз, на козырек моей девятиэтажки, и я вновь смотрю на соседскую девчонку. Совсем не стесняясь, она, встав на скамейку, с интересом разглядывает меня и даже, по-моему, улыбается. Возможно, через некоторое время она забудет то, чему ее учили дома и в техникуме и позвонится в мою квартиру под предлогом попросить стремянку или соль. Во всяком случае, не каждая юная особа будет так вот открыто и с удовольствием разглядывать обнаженного мужчину в окне четвертого этажа… --- Принцесса из Зазеркалья --- Она шла сама не зная куда по почти незнакомому чужому городу. Здесь все ее пугало - незнакомые лица, непривычные шумливые звуки транспорта, непривычный темп миллионного областного центра. На первый взгляд обычная провинциалка... Где-то далеко у нее была семья - муж и дочь, нелюбимая, но привычная и чем-то уже родная жутко ответственная работа. Там, на работе, были почет и уважение, завистливые взгляды знакомых и угодливые позы подчиненных. Она так привыкла к этому: что не представляла себе другой жизни. Когда-то горячо любимый супруг уже основательноподнадоел, но больше десятка лет безупречной совместной жизни кое-что да значили. Подрастала дочь - уже одевалась по моде и становилась объектом все более пристального внимания парней. Вот еще какой - то пяток лет, думала она, и дочь замуж пойдет (теперь рано выходят), а потом, глядишь и внуки пойдут. Повозишься с внуками - само собой на пенсию - а там и жизни конец.. А ведь ей сейчас всего лишь 31. Как током ужалила ужасная мысль. Ведь с каждым годом жизни ее дочери ее Ксаночки, она все ближе к могиле. Она вспомнила полные до краев болью роды в районной больнице. Врачи еще тогда что-то не то вкололи или не так сделали, но после этого ужасно болят почки, стоит только выпить что-то не то. И рожать больше не советовали - не выдержишь, сказал когда-то уже очень давно усатый красавец врач, пахнущий луком с картошкой и ароматным бессарабским вином. Если бы не эта командировка в областной центр, если бы не эти выборы, как стихийное бедствие наступающие на страну каждые пять лет, ничего бы не случилось в ее однообразной жизни в ближайшие много лет... Она могла бы еще пойти учиться, сделать карьеру, подняться еще выше по служебной лестнице, стать мэром или председателем администрации - но ей было жалко тратить время и силы на учебу, когда-то давно уже жутко опостылевшую. Да и сил этих, по большому счету, уже не было. То ли семья все высосала, то ли работа, то ли они вместе друг с другом. Приморский мегаполис поражал своими объемами - казалось, что он бесконечным полотном вытянулся вдоль моря - того же, что и в ее родном райцентре, но такого неожиданно неухоженного и грязного. Море здесь было отчетливо больным - она даже не позволила себе ни разу выкупаться. Ее вызвали на курсы повышения квалификации совершенно неожиданно. Собственно говоря это даже были не курсы по специальности а важный этап в подготовке сотрудников избирательных структур действующего Президента. Она с радостью и не занималась бы выборами, но безапелляционное указание самого председателя администрации, любимца многих в этой южной столице и ненавистника тоже многих и не только здесь, а еще и ее непосредственного начальника кинула ее в водоворот предвыборных событий. Конечно, стало и ощутимо лучше материально. Теперь что ни попросишь – на блюдечке с голубой каемочкой. Но появилось сразу очень много дополнительных обязанностей и проблем. Она с трудом разгребала все время нагромождавшиеся завалы. Но каждый день возникали новые и казалось, что им конца и края уже никогда не будет. Она убедилась, что такой работой должны заниматься только профессионалы и, желательно, мужчины. Когда ехала на курсы очень надеялась на то, что что-то главное ей объяснят, и все само собой прояснится. Но после курсов стало еще непонятнее. Курсы, к сожалению, оказались какие - то невнятные. То ли столичные преподаватели боялись поделиться тайнами своего высокого искусства, то ли сами были настолько же невежественными как и ученики. Сегодня она чувствовала себя особенно уставшей. Усталость навалилась как камень, сжимающий грудь, не дающий вздохнуть. Казалось, воздух сгустился настолько, что уже не в состоянии пропускать ее сквозь толпу... - Девушка, Вам плохо? Наташа, это ты? - услышала она твердый и одновременно ласковый мужской голос. Она сидела на скамейке, прижавшись усталым обессиленным телом к мужчине. Ее крепко держал в руках молодой мужчина и внимательно, немного настороженно смотрел ей в глаза. Лицо его показалось Наташе знакомым… Да, она видела эти глаза на курсах. Хорошо ему, думала она тогда, живет в областном центре, начальство под боком - всегда помогут и наставят… Он же смотрел на нее такими глазами, как будто перед ним не скромная по областным меркам государственная чиновница районного масштаба, а сошедшая с небес богиня. Она вдруг снова чувствовала себя девчонкой. Маленькой неопытной девственницей пятнадцати лет. Ей хотелось танцевать, и он будто почувствовал ее желание и привел Наташу на танцевальную площадку в приморском парке и они танцевали до полуночи. Ей хотелось петь во весь голос прекрасные мелодии своей молодости и они шли по темному ночному парку вдоль моря и громко пели в два голоса. Она впервые за много лет чувствовала себя действительно счастливой. Он казался ей совершенно необыкновенным. Он казался ей единственным на всем свете. Она всегда просто была уверена что таких как он не бывает. Ей казалось, что она готова целую вечность смотреть в его завораживающие глаза, слушать его ласковые волшебные слова. Ей было впервые в жизни так хорошо. Наташе казалось, что таких слов она никогда раньше не слышала и уже никогда не услышит, хотя слова были самые обыкновенные, даже немного серые - ведь ни слова про любовь она не услышала. Потом была ночь, проведенная в маленьком отеле на берегу моря. Она никогда за всю свою жизнь не изменяла мужу. До этой ночи. Потом ей казалось что это всю предыдущую жизнь она изменяла этой ночи… Прошло девять месяцев. Наташа родила дочь. Она снова была молодая и чувствовала себя самой красивой на свете. Она была необыкновенно счастлива. И ее совершенно не волновало, на каком из островов Тихого океана арестован корабль с ее мужем, и кто выиграл эти чертовы выборы… Жизнь только начиналась и этого было вполне достаточно для счастья! Электронная Библиотека Порна Сайт (Рассказы для Взрослых 18+)