Электронная Библиотека Порна Сайт (Рассказы для Взрослых 18+) Название : Грязные фантазии в моей реальной жизни Сайт: https://dojki.biz/book/ Жанр: Порно рассказ Категория : БДСМ, Анальный секс --------------------------------------------------------------- Это очень обыкновенная история. Наверное, такие случаются сотнями, просто не всякий готов об этом рассказать – о столкновении мечты с реальностью. Точнее: о том, как наши сокровенные фантазии претворяются в реальной жизни. Подобно многим парам, пережившим годы супружества, мы с женой постепенно пришли к фантазиям о том, что она заведет себе любовника. В томлении любовной схватки я шептал ей на ушко, что меня бы это возбуждало, а Катя, содрогаясь подо мной от страсти, бормотала в ответ, что тоже очень хотела бы попробовать другого мужчину… Но как ни готовишься к чему-то, как ни явственно представляешь себе нечто, а воплощение фантазии в реальность всегда бывает неожиданным. По роду своей работы одну неделю я провожу дома, а одну – в Москве. И так чередуются недельные командировки с недельными «побывками». Ночью накануне очередного моего отъезда в Москву мы лежали в постели, и Катя вдруг прошептала: – Я познакомилась с мужчиной… Ее глаза тускло блеснули в темноте, и она тотчас отвернулась. – Когда? – Несколько дней назад. Перед твоим приездом. Мужчина подошел к ней в метро, заговорил. Почти сразу сообщил, что находится в командировке в Петербурге. Что ему одиноко. Потом пригласил в ресторанчик. – Вы ничем не будете мне обязаны, – сказал он Кате. – Не беспокойтесь, мы просто поужинаем и все. Идти домой совсем не хотелось. Был душный летний вечер, улицы заполнены народом, возвращающимся с работы. Дома Катю ждала пустая квартира – сын и дочь с начала июня уехали в детский лагерь… В ресторанчике оказался свободный столик в самом углу, отделенный от зала декоративной перегородкой. – Как он выглядит? – не выдержал я. – Его зовут Олег, – прошептала Катя, по-прежнему глядя в стенку. – Он очень высокий и крупный мужчина. Просто как бык. Наверное, в нем гораздо больше ста килограммов… Я просунул руку под одеялом и принялся ласкать пальцем влагалище жены. Она вздрогнула и пропустила мой палец в себя поглубже. – Сколько ему лет? – Он чуть постарше меня, – ответила Катя. – Наверное, лет на десять. – То есть ему под пятьдесят? – уточнил я, начиная задыхаться от охватившего меня волнения. Фантазия на глазах ощутимо обретала черты реальности. – Чем же ты его привлекла? – Я тоже его об этом спросила. Почти сразу, как только мы выпили по рюмочке коньяка. Влагалище жены стремительно намокало, и явно не только под воздействием моего пальца. – Что же он ответил? – Сказал, что ему понравилась моя фигура, – после короткой паузы ответила Катя. – Он сказал, что ему нравятся полные женщины. С широкими бедрами, с крупными ляжками. Крепкие, как рабочие кобылки. – Так и сказал? – Так и сказал. – И ты не встала и не ушла после этого? – Нет, я спросила его: «Вы считаете меня кобылкой?». А он засмеялся и сказал на это, что у меня классная задница. – О чем вы разговаривали? Сначала Олег рассказал о себе. Что работает инженером-наладчиком, и что командирован на один петербургский завод. Что работа рассчитана на несколько месяцев. А Катя рассказала о своей семье, о том, что муж тоже часто бывает в отъезде, что дети в лагере. В какой-то момент я почувствовал, что больше не могу терпеть – волнение и возбуждение нарастали и захлестывали меня мощной волной. – У вас что-нибудь было? – не выдержал я. Катя отрицательно помотала головой. – Вы целовались? Нет, не целовались. – Он щупал меня, – призналась Катя, закусив губку и вся напрягаясь в ожидании моей реакции. – Где щупал? – спросил я, прилагая все силы к тому, чтобы мой голос не дрогнул. – Везде, где хотел. Ты ведь не будешь на меня сердиться? Мы столько раз с тобой об этом говорили… – Щупал прямо в ресторане? И ты позволила ему? – Знаешь, он очень уверенный в себе человек, – прошептала Катя. – Он ведет себя так, будто уверен в том, что я не откажу. Это подавляет. Меня, во всяком случае, это подавило, и я слушалась его. – Ты хотела его? – Не знаю, – пробормотала жена. – Мы выпили целую бутылку коньяка, а потом Олег дождался, пока официантка уберет посуду, и вдруг посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «Покажи грудь». – Вы перешли на ты? – Нет, просто он вдруг стал говорить мне ты. Но я не обиделась. Видя замешательство Кати, Олег подсел к ней на диванчик поближе и положил руку на ее грудь. Сначала погладил, потом нащупал сосок и пальцами как бы невзначай сжал его, слегка покрутил. Катя сидела вся багровая от выпитого и от смущения. Она чувствовала свою слабость и растерянность перед этим напористым мужчиной. Он сам расстегнул ей верхние пуговицы блузки, и потребовал снова: – Покажи грудь. А поскольку Катя растерянно молчала и стеснялась, пояснил: – Никто не видит из зала. Давай, вывали грудь из лифчика. Трясущимися руками, поминутно оглядываясь, Катя сдвинула чашечки бюстгальтера вниз и тяжелые белые груди мгновенно оказались в руках у Олега. Поиграв с сосками и заставив их затвердеть, он удовлетворенно цокнул языком: – Теперь брюки расстегни. Давай-давай, а то мне неудобно. – И ты сделала это? – моему изумлению не было предела. – Ты послушалась его? – Мы с тобой так много говорили о такой возможности, – задыхаясь прошептала Катя. – И наверное, поэтому… Или просто был жаркий день, а Костя такой настойчивый. В общем, сама не знаю, что на меня нашло… Опустив пылающее лицо и скрыв его упавшими волосами, Катя вспотевшими от волнения пальцами принялась расстегивать свои белые джинсы. Мокрые пальцы не слушались, пряжка выскальзывала. Олег продолжал мять ее грудь, играя с соском, отчего у Кати перехватывало дыхание. – Да не бойся ты, – снисходительно произнес у нее над ухом мужчина. – Приспусти немного, все равно под столом никто не увидит. Опустив голову еще ниже, чтобы Олег не видел ее лица, Катя привстала и чуть стащила вниз джинсы с трусиками. Но мужчина помог ей – его рука, мгновенно оказавшаяся под столиком, решительно стащила все сразу до колен. Моя жена от неожиданности успела только испуганно пискнуть. А палец Олега уже вовсю шуровал в ее влажной пещерке. – Волосами вся заросла, – прошептал ей на ухо Олег. – Нужно побриться. Люблю, когда у женщин там все выбрито догола. Эй, идет официантка. Ну-ка, сиськи прикрой. Подошла официантка, мужчина заказал ей кофе и попросил принести счет. Катерина сидела, не в силах поднять глаза, переживая свое падение: она остро ощущала, как сидит со спущенными до колен трусиками, голой попкой на кожаном ресторанном диване, судорожно стискивая рукой края расстегнутой блузки. – А что же было потом? – сдавленно спросил я.– Он отвез тебя куда-нибудь? – Больше ничего не было, – горячо выдохнула Катя, поворачиваясь наконец ко мне. – Когда официантка отошла, он снова засунул в меня пальцы, и довел до оргазма прямо за столиком. Я представил себе, как моя Катя сидела, раздвинув голые ляжки, и кончала под снисходительным взглядом незнакомца. – Он заметил, что ты кончаешь? – срывающимся голосом спросил я. – Да, хоть я и старалась скрыть, – прошептала Катя. – Но ведь из меня брызнуло прямо ему в руку. – И что же он? – Ничего, – Катя нервно кусала себе полные губы. – Засмеялся. А потом вытащил руку, вытер пальцы о салфетку и встал. Сказал, что у него еще дела намечены на вечер, и времени больше нет. Мужчина отсчитал деньги по счету, аккуратно положил их на столик. – Отдай это официантке, – сказал он Кате, нервно приводящей себя в порядок – она дрожащими после оргазма руками подтягивала и застегивала свои нарядные белые джинсы, заправляла груди в бюстгальтер, поправляла волосы… – Если захочешь еще встретиться, – сказал Олег, – позвони мне. Запиши номер телефона. И ушел. Мы вышли на кухню и сели за стол напротив друг друга. Я смотрел на Катю в наброшенном цветастом халатике, на ее раскрасневшееся смущенное лицо, и не мог поверить, что с ней случилось то, о чем она мне только что рассказала. Да она и сама чувствовала себя теперь неловко. – Ты собираешься ему позвонить? – спросил я. – А ты этого хотел бы? – ответила жена вопросом на вопрос, и прямо взглянула мне в глаза. – Ты понимаешь, что в следующий раз дело не закончится обжиманиями? Я кивнул. – Ты хочешь, чтобы он меня трахнул? Чтобы чужой мужчина трахал твою жену? Катя вздохнула и снова отвела взгляд. – Он ведь заметил, что я кончила. Его пальцы были во мне, и я не удержалась – кончила ему прямо в руку. Представляешь, что он теперь обо мне думает? Как он ко мне относится? Я заново представил себе эту сцену и ощутил новый прилив возбуждения. – Так ты позвонишь ему? Катерина помолчала, потупившись. Потом нерешительно взглянула на меня и чуть улыбнулась: – Ты настаиваешь? Ты и вправду готов к этому? Ты же понимаешь, наверное, что после всего, что случится, я стану уже немножко другой женщиной. И наши с тобой отношения тоже изменятся… – А ты сама хочешь этого?– спросил я. – Чего – этого? – Ну, чтобы этот мужчина тебя трахнул. Катя снова не ответила, лишь слегка улыбнулась, как бы вспомнив о чем-то. – Знаешь, – сказала она, – насколько я заметила, этот Олег довольно властный мужчина. И, судя по тому, как он повел себя со мной, не очень-то привык церемониться с женщинами. Ты готов к тому, что стопятидесятикиллограммовый боров будет не церемониться с твоей женушкой? Спустя несколько дней, когда я уже был в Москве, мы разговаривали с Катей по телефону. Жена рассказала о том, как выкроила день и съездила в пионерский лагерь навестить детей. Потом напомнила, что в день моего предстоящего приезда мы приглашены к друзьям на день рождения. Поговорили о том, что купить в подарок. А потом Катя вдруг как бы невзначай спокойным голосом проронила: – Да, кстати, я позвонила Олегу. А поскольку я онемел на пару секунд, тут же нерешительно добавила: – Ты ведь сам мне разрешил. Разве нет? – Да, – пробормотал я, судорожно откашлявшись. – Разрешил… – А-а, – протянула насмешливо жена. – А то я уж подумала, что ты решился пойти на попятную. – Нет, – сдавленно произнес я и почувствовал, что больше ничего сказать не могу. – Ну вот, – закруглилась Катерина. – Я сама ему позвонила. Мы завтра договорились встретиться. Ты не ревнуешь? – она хихикнула в трубку. – Совсем нет, – выдавил я из себя. – Желаю тебе хорошо провести время. Наверное, излишне говорить, что почти всю ночь я не мог сомкнуть глаз. Нет смысла также сообщать и о том, что следующий день я провел, как в бреду. Вечером я боролся с собой, чтобы не позвонить Кате на мобильник. Но это было бы совсем глупо… Жена пошла на свидание к мужчине, а муж-рогоносец волнуется и названивает. Глупо. Уже после полуночи я несколько раз брался за трубку и даже начинал набирать номер, но потом отключался. Не стоило быть смешным. На следующий день Катерина позвонила сама. Как не в чем ни бывало, принялась рассказывать о том, какая в Питере стоит жара. Потом с возмущением о том, что начальник в ее фирме уехал в командировку, и теперь ей – главному бухгалтеру – приходится руководить за него, а это ведь не ее обязанности… – Ты ходила вчера на встречу? – спросил я ее, наконец, не выдержав ожидания. Катя даже как будто удивилась моему вопросу. – На встречу? – с явно деланным равнодушием переспросила она. – А-а, ну да, ходила, конечно. И замолчала. – Ну, и как все прошло? – Да нормально. – Тебе понравилось? – Какой ты любопытный, – засмеялась Катерина. – Сам разрешил стать любовницей, а теперь расспрашивает. Вот возьму, и ничего не расскажу. Много будешь знать – скоро состаришься. Меня раздирали противоречивые чувства: любопытство, возбуждение, ревность… Одним словом, в Петербург я приехал «на взводе», то есть в состоянии крайнего нервного подъема. А Катя сначала долго была на работе, а потом позвонила мне и предложила сразу встретиться в гостях, куда мы были приглашены. – Я не успеваю домой, – сказала она. – Тут такая очередь в налоговой инспекции, что только через час войду к инспектору. Я приеду прямо к Михаилу с Катей. Подарок Мише уже купила, так что не беспокойся. Михаил с Катей – это наши друзья, и к данному повествованию прямого отношения не имеют. В тот вечер у них в загородном доме собралась довольно большая компания. Придя первым, я, чтобы скрыть обуревавшее меня волнение, стал помогать готовить шашлыки к жарке на мангале во дворе. Потом переместился к компании мужчин, пивших пиво перед началом застолья… Я ждал Катю. Она появилась, и с первых же мгновений я понял, что планировавшаяся встреча состоялась. Что именно изменилось в Катерине, мне трудно сказать. На первый взгляд – ничего. Но чуть иное выражение лица, чуть иной взгляд серых глаз… Можно сказать, что у нее изменился характер поведения. Постороннему человеку этого было не заметить. В лице и взгляде Катерины прибавилось чувственности. В фигуре, в пластике движений прибавилось округлости, женственности, а вместе с тем – решительности, уверенности в себе. Уверенности в своей сексуальной привлекательности… Одним словом, словно мы и не были женаты много лет, Катерина вдруг сделалась для меня притягательной и загадочной. Катерина стесняется своей крупной тяжелой попы и широких полных ляжек, и поэтому уже много лет не носит платья и юбки, заменив их брюками. И в этот раз она была одета в свои белые джинсы и в блузку бирюзового цвета с низким вырезом, открывающим грудь до середины. Она наклонялась к мангалу, чтобы поправить шампуры, и я сзади смотрел на ее фигуру, такую знакомую и ставшую вдруг загадкой для меня. Вот ее полные ляжки – она раздвигала их для чужого мужчины? Вот ее обтянутая джинсами попа – Катя подставляла ее под член любовника? Вот она смеется полными накрашенными губами – сливал ли туда свою сперму незнакомец несколько дней назад? Катерина была очень оживлена, болтала без умолку со всеми знакомыми, а мне уделяла мало внимания. Только чмокнула при встрече, спросила, как дела, и все. Потом даже завладела всеобщим вниманием и с бокалом вина в руке говорила остроумный тост по случаю дня рождения Миши. На обратном пути нас подвезли на машине почти до самого дома, и в дороге Катя тоже много смеялась и активно болтала с водителем и его супругой. Уже дома я в прихожей обнял ее, прижал к себе. Катерина ответила долгим поцелуем. От нее пахло вином и пряными духами. Тяжелые бирюзовые серьги очень шли к ее рассыпавшимся по плечам светлым волосам… Мы занимались любовью молча. Катерина была явно возбуждена не меньше меня, и отдавалась страстно, со вздохами и громкими всхлипами. В те минуты я был убежден, что нас возбуждает одно и то же. Мы не говорим об этом, но именно оно вливает адреналин в нашу кровь. Потом мы вышли на балкон, а вернувшись, я налил нам по бокалу вина. Может быть, я невольно хотел оттянуть момент, когда услышу признание, которого желал и которого так боялся? Катерина выпила вино одним глотком, потом сразу легла обратно в постель и замолчала. Я лег рядом, обнял ее. – Так ты ходила на свидание? – негромко спросил я. – Разве ты не заметил? – обдавая меня горячим прерывистым дыханием, прошептала жена. – Я внизу выбрита догола. Ты же обратил внимание, там все гладко, как у маленькой девочки. – Или как у шлюхи, – заметил я, положив руку на выбритый лобок Кати и вводя палец в мокрое влагалище. Жена застонала и еле заметными движениями стала налезать на мой палец. – Он тоже так сказал, – стиснув зубы, проговорила она. – Как? – слегка опешил я. – Сказал, что гладко выбритыми внизу ходят только шлюхи. Что это подчеркивает их положение. У меня перехватило дыхание… – И ты не оскорбилась? Не встала и не ушла? Катя задвигалась быстрее и снова застонала. – Я не могла оскорбиться и уйти, – сказала она, закрыв глаза и двигаясь на пальце все активнее. – Я стояла на локтях и коленях, уткнувшись лицом в ковер, а член Олега распирал мою попку. Как же тут уйти? Да и оскорбляться в такой позе не получается. Остается только подмахивать… Постепенно, шаг за шагом, Катерина рассказала мне о своем прошедшем свидании. Она сама позвонила Олегу, и он предложил ей встретиться на самой крайней станции метро – там город уже почти заканчивается. – Ты там живешь? – спросила она. – Есть одно место, – уклончиво ответил мужчина. На указанную станцию Катя ехала с двумя пересадками около часа и страшно нервничала – боялась опоздать. Она понимала, что Олег дождется ее, но не хотелось опаздывать на первом свидании. Они встретились, и затем еще пришлось ехать на автобусе несколько остановок. Там, среди гаражей и бетонных складов, где-то за углом безымянного проезда стояло двухэтажное здание без вывески и с облупившейся штукатуркой. Внутри это оказалась небольшая гостиница, специально предназначенная для интимных встреч. Катерина слышала о существовании таких заведений, но впервые увидела своими глазами. В холле на первом этаже за стойкой сидел чернявый парень лет двадцати с небольшим. Был он одет в майку и джинсы, свисающие с тощего зада. Его карие глаза нагло и пытливо оглядели ее. – Вам комнату? – спросил он у Олега. – Какую? На сколько часов? – Самую дешевую, – сказал Олег. – На втором этаже. За часы потом расплачусь, вы меня знаете. – Только там туалетов нет, – ответил парень. – Вы ведь помните? Катя поняла, что ее новый знакомый уже бывал тут, и может быть, не раз. Она молча стояла рядом, чувствуя себя последней шлюхой… – Выпивку будете брать? – Не надо, у нас с собой, – ответил Олег. – Если что, скажите, я вам принесу. Они поднялись по лестнице все втроем, и парень открыл им дверь комнаты. Был он высокого роста, но тощий и какой-то неприятно-вертлявый. А еще Катя поразилась, насколько парень похож на обезьяну – у него непропорционально длинные жилистые руки с красными кистями, свисающими чуть не до колен. – Настоящий гамадрил, – с неприязнью подумала она. Парень ее смущал, ведь ясно было, за кого он ее принимает… Но она уже была сильно возбуждена. Олег поднимался по лестнице первым, за ним Катерина, а парень – сзади. Прямо перед носом Кати колыхалась крупная обтянутая серыми брюками задница Олега, и Катя к собственному смятению вдруг поймала себя на том, что неудержимо хочет вжать свое лицо в эту мужскую задницу, целовать ее. Может быть, даже лизать… В комнате имелась только кровать и тумбочка, да на полу постелен вышарканный ковер для придания уюта этому убогому помещению. Олег запер дверь и предложил Кате выпить: бутылка коньяка стояла на тумбочке возле кровати. Никакой закуски не было приготовлено, но Катя вспомнила, что в сумочке у нее завалялась шоколадка… Они выпили. Олег немного рассказал о своей поездке домой и о том, что приезжать в Питер ему придется еще долго – оборудования много, и установка его займет много времени. – А я не привык долго быть без женщины, – улыбаясь, сказал он. – Организм застаивается, да и вообще скучно. Впрочем, ты и сама знаешь: твой муж ведь тоже часто в отъезде. – Я вполне могу обходиться без женщины, – сказала Катя, и они оба засмеялись. Катя смотрела на сидящего рядом громадного мужчину, грузного и широкого в кости, представляя себе, как тяжело ей будет лежать под ним. – Ведь раздавит, – подумала она и почувствовала, как возбуждается. Она уже хотела оказаться под этим мужчиной, в его огромных поросших волосами руках с цепкими, как клешни, сильными пальцами. Почти сразу после коньяка последовал минет: мужчина недвусмысленно предложил это, расставив ноги и выразительно взглянув на раскрасневшуюся Катерину. Поняв сигнал, Катя поставила стакан на тумбочку обратно и решила не ломаться, раз уж пришла. Она сползла с кровати и встала на колени перед Олегом. На секунду подняв глаза, она увидела, что мужчина с усмешкой смотрит на нее сверху вниз. – Ну, что ж теперь стесняться, – подумала Катя. – Пусть смотрит, как я стою перед ним на коленях. Ей пришлось самой расстегнуть ему брюки и вытащить член, оказавшийся громадным, с вздувшимися венами и толстой как багровый шар головкой. Чуть нагнувшись, она взяла его в рот и принялась сосать, с каждой секундой все сильнее возбуждаясь. Катины губы скользили по толстому стволу вверх и вниз, она шумно и тяжело дышала. По щелчку зажигалки поняла, что Олег закурил. Потянуло табачным дымом. Уже ближе к концу Олег вдруг протянул обе руки, и, крепко взяв Катю за уши, стал яростно насаживать ее на свой вздыбленный член в нужном ему бешеном ритме. Она задыхалась, член доставал до горла, от этого она давилась, и глаза вылезли на лоб. Сперма выходила толчками, порциями, и когда, окончательно разрядившись, Олег резко выдернул свой член у Кати изо рта, последняя порция густой серо-желтой слизи повисла длинной соплей у нее на губе. Катя хотела встать и утереться, но Олег вдруг сказал: – Нет, оставайся так. Посмотри мне в глаза. Катя подняла раскрасневшееся лицо и мутными от желания глазами взглянула на мужчину. Высунув язык, она слизнула повисшую на губе серую соплю спермы, сглотнула ее и постаралась улыбнуться. – Ты побрилась, как я сказал? – спросил он, и Катя кивнула. Она и вправду с утра провела довольно много времени в ванной, стараясь выбриться как можно чище внизу живота и между ног. Когда она делала это, ощутила особое чувство – сильное возбуждение от щемящей мысли о том, что делает это специально, подчиняясь желанию почти незнакомого мужчины. Чтобы понравиться ему. Чтобы стать его любовницей. Катя спустила джинсы, и Олег осмотрел ее. Он только кивнул одобрительно и ничего не сказал. Сказал он только спустя полчаса, когда Катя стояла на четвереньках, высоко задрав попу, и он вошел в нее сзади. Громадный член вползал в анальную дырочку медленно и постепенно, но твердо и неумолимо. Катя стояла, упершись лбом в протертый коврик посреди комнаты, и старательно расслабляла попу, чтобы глубже принять его плоть в свою прямую кишку. Вспомнив рассказы подруги об анальном сексе, Катерина пошире расставила коленки и изо всех сил вывернула пятки наружу, стараясь раскрыть попку как можно шире. Она не могла сдержать стонов, а когда инструмент вошел на всю длину, и Олег стал ритмично двигать им туда и обратно, Катя завыла… Ей казалось, что гигантский поршень долбит ее внутренности, достигая самых сокровенных глубин. Мужчина крепко держал ее за бедра, как бы насаживая на себя, и с каждым новым ударом резкая боль все больше уступала место наслаждению. – Ты кончила, когда он драл тебя в попу? – спросил я намеренно грубо, наваливаясь на жену и входя в нее. – Да-а, – выдохнула Катя, двигаясь мне навстречу. – Два раза-а-а… Сначала было очень больно, у Олега член гораздо больше твоего. Казалось, что попка сейчас треснет. А потом привыкла. – Тебе было приятно? – Это не может быть приятно, – горячо дыша мне в ухо, пробормотала Катя. – Это очень больно, но в то же время с этим ничто не сравнится. – И ты кончила дважды? – Да, милый. Олег снял одну руку с моего бедра и ощупал бритую промежность и лобок. И сказал: «Люблю, когда у шлюхи все гладко выбрито». – Он так и сказал? – Да-а, милый… – И ты не возразила? Ты сказала ему, что ты не шлюха? – Я голая стояла перед ним раком, а его член был в моей попе. Как бы я стала возражать? Я только спросила, почему он так любит… – А что он ответил? – Он сказал… – Катя задохнулась в преддверии близкого оргазма и яростно задвигалась подо мной. – Он сказал… Ох! О-о-о-! Сказал, что шлюха должна знать свое место. И что когда шлюха вся выбритая наголо, она знает свое место… О-о-о-о-о… Катя затряслась в оргазме, и, обхватив меня за шею, внезапно затихла. – И ты стерпела эти слова? – не мог я поверить. – Ты так ничего и не возразила? Тебе не было обидно такое слышать? – Я не могла ничего сказать, милый, – прошептала Катя и спрятала лицо у меня на груди. – Я сразу же кончила от этих его слов. Вот как сейчас… Заснули мы только под утро. А на другой день была суббота, и мы сразу после завтрака поехали навестить детей в пионерский лагерь. В дороге мы почти не разговаривали: каждый был погружен в свои мысли и переживания. Катерина молчала, лишь изредка загадочно улыбалась чему-то. Мы провели в лагере несколько часов – ходили с детьми на речку купаться, и даже играли вчетвером в волейбол на лесной опушке. Катерина собрала дома всякое вкусное угощение, и дети были в восторге. Уже дома, вернувшись в город, я достал из шкафа бутылку вина и, разлив по бокалам, пригласил Катю сесть на колени. Она чуть замешкалась, а потом, вдруг загадочно усмехнувшись, расстегнула джинсы и вместе с трусиками спустила их до колен. Усевшись на меня голой попой, Катя обняла меня за шею и, поцеловав, сказала смущенно: – Это Олег научил меня так садиться. Он сказал, что когда женщина садится к мужчине на колени, она должна садиться только голой попкой. Юбку задирать, а брюки спускать. – И часто ты уже так сидела у него? – Один раз, – улыбнулась Катерина. – Но теперь в джинсах к Олегу я уже не пойду. Он сказал, чтобы в следующий раз я пришла в короткой юбке. – Но ты ведь уже давно не носишь юбки, – заметил я. – Придется попробовать, – смущенно засмеялась Катя, ерзая голой попкой по моим коленям. – Вот только как ты думаешь: что значит короткая юбка? И как я в ней пойду по улице? На мои ноги все будут глазеть. Сейчас ведь лето и плащ не наденешь… Я опустил глаза к полным ногам Катерины, и в моем мозгу внезапно вспыхнула безумная идея. Кощунственная идея, даже опасная в своей разрушительности. Но я уже несся по волнам вожделения и не мог остановиться. – Ведь этот Олег хочет тебя опозорить, – медленно проговорил я, гладя Катины ляжки. – Он несколько раз назвал тебя шлюхой, и ты смолчала. Сказал, что хочет поставить тебя, как шлюху, на место. Разве не так? А теперь он хочет, чтобы ты опозорилась сама и пришла к нему в непристойном виде. Ты сама это понимаешь? Катя опустила голову и покраснела. Ее губы дрожали, словно она собиралась что-то сказать, и не решалась. – Ты понимаешь это? – переспросил я. – Понимаю, – чуть слышно прошептала Катерина. И еще тише добавила. – Олег хочет, чтобы под юбкой я не носила трусиков. Я боялась тебе сказать… Даже представить себе не могу, как можно ходить в таком виде. – Но ты хотела бы попробовать? – Не знаю… Нет… Я боюсь. Катя ощутимо дрожала всем телом, но непонятно отчего – от страха за свое и наше будущее, или от возбуждения. Ее опущенные ресницы подрагивали на раскрасневшихся щеках. – А если я тебя попрошу об этом? – спросил я. – Ты хочешь, чтобы я опозорилась? Чтобы твоя жена ходила по улице с голой попой и в короткой юбке? Чтобы все принимали меня за шлюху? Голос Катерины срывался… – Я хочу, чтобы ты унизилась перед своим любовником. Пусть он видит, что ты готова действительно стать его шлюхой. Думаю, что тебе самой будет очень сладко от этого. – Это будет очень стыдно… Сказав это, Катерина спрятала свое лицо у меня на груди. – Сначала будет стыдно, а потом сладко. Разве не так? Катерина помолчала, как бы раздумывая, стоит ли отвечать. Стоит ли делиться со мной своими переживаниями. Потом решилась и прошептала мне на ухо: – Наверное, это как с членом в заднице. Сначала очень больно, потом очень стыдно, особенно когда возбуждаешься, и мужчина это видит. А стыдно и сладко – это почти одно и то же… Стыдно и сладко – одно и то же. Вот эти слова, наконец, сказаны. Между нами наступила ясность, мы с женой поняли друг друга. Я просунул руку между ляжек Катерины, и она послушно раздвинула их. Между ног все было мокрое и едва не хлюпало – от разговора… – Думаю, что юбка должна быть совсем короткой, – сказал я, внедряясь пальцами во влагалище жены. – Совсем-совсем. Чтоб все было наружу. Ощутив проникновение моих пальцев, Катя слабо ахнула и, разведя ножки пошире, задвигалась навстречу. – А как же я пойду по улице? – волнуясь, сбивчиво зашептала она. – Буду сверкать ляжками… А забираться в автобус? А сидеть в маршрутке? А-а-ах… Юбочка задерется, и все увидят, что я еще и без трусиков… – Все увидят, что ты – дешевая и бесстыжая шлюха, – подхватил я. – И ты сама себя почувствуешь именно шлюхой. Таких называют голожопками. Олег этого и добивается. Он хочет не просто трахать тебя, а трахать жалкую и опозоренную. – Ты хочешь, чтобы я стала такой? – Да. Мне стоило усилий произнести это твердо. Видимо, Катерина оценила это мое усилие, потому что через несколько секунд выдохнула мне в ухо: – Если ты хочешь, милый, то я попробую. А потом, немного замявшись, добавила: – Ты ведь не разлюбишь меня такой? – Какой? – Ну… Голожопкой. А когда я сказал, что нет, обильно кончила, замочив мои брюки. Готовясь к предстоящему свиданию, Катя купила короткую юбку – джинсовую молодежную. Когда надела ее перед зеркалом, то обмерла. Такой она себя не представляла. А еще меньше представляла себе, как в этом виде может показаться на улице, среди людей. Юбка обтягивала попу и оставляла открытыми полные ляжки почти до самого верха. Чтобы сесть в такой юбке, приходилось обеими руками натягивать подол, а сидеть нужно было только с тесно сдвинутыми ногами. Повернувшись спиной к зеркалу, Катя поняла, что и ходить нужно будет крайне осторожно – стоит чуть наклониться вперед, как вылезали наружу крупные голые ягодицы, и всем было видно, что женщина вышла на улицу без трусов… Выйдя в таком виде на лестничную площадку, Катерина невольно зажмурилась. Она бы так и хотела идти – не глядя на прохожих, не встречая их насмешливых и презрительных взглядов. Да еще эти туфли на высоких каблуках – в них приходилось идти медленно, спотыкаясь от волнения и, как назло, выпятив едва прикрытую юбчонкой попу. А нужно было пройти по улице, затем ехать на маршрутке, а потом на метро. А затем еще раз долго ехать в автобусе. И все это, поджав попку и пряча глаза от встречных… Потоптавшись на лестничной площадке, Катя поняла, что идти в таком виде по городу не сможет: сердце ухало в груди, дыхание перехватывало от стыда. Нервно тыча ключом в замок, она вернулась в квартиру. В холодильнике стояла бутылка водки. Трясущимися руками Катерина налила себе треть стакана, потом чуть подумала и плеснула еще – до половины. Выпила и немного посидела на кухне. Взглянула на часы: пора идти, а то опоздает. Она прошла по улице, пряча глаза и стараясь не видеть ухмылок, потом ехала в маршрутке, тесно сжав коленки и все равно чувствуя, как все пялятся на голые ляжки. В тесно набитом вагоне метро Катерина оказалась зажатой среди едущих с работы мужиков, от которых воняло выпитым пивом. Ей все время казалось, что кто-то из них может в любой момент опустить вниз руку и взять ее за голую попу. Пробежав от автобусной остановки к гостинице, Катя подверглась новому испытанию. Олега перед входом не было. Парень за стойкой, похожий на злую обезьяну, внимательно изучал ее фигуру. Сжавшись от стыда и безуспешно пытаясь одернуть позорную юбчонку, Катя процокала на каблучках к стойке. Ей хотелось спрятаться, провалиться сквозь землю, лишь бы избежать еще и этого оценивающего и презрительного взгляда. – Меня должны ждать, – промямлила она, опустив багровое лицо и стараясь не встречаться взглядом с парнем за стойкой. Зачем только Олег решил подвергнуть ее еще и этому испытанию? – Как тебя звать? – спросил он. – Катерина, – упавшим голосом ответила она. – А меня Стасом, – небрежно сообщил парень. – Поднимайся, тебя уже ждут. Комната пять. Когда Катерина оказалась у порога комнаты Олега, она явственно ощущала себя совершенно мокрой. Косые взгляды, прямые взгляды – все это казалось липким, и словно бы оставляло на ней следы. А самое главное – это ощущение того, что любому мужчине вокруг стоит только опустить руку – и он может взять ее за голую попку, за истекающие губы влагалища… – Ты так и шла по улице? – спросил Олег, встретивший Катерину, развалясь на кровати. – А ну-ка, повернись… По его приказу сломленная и подавленная Катя несколько раз повернулась вокруг своей оси. Затем наклонилась, потом застыла перед мужчиной, истекая соками страсти… Ей было ужасно стыдно, в особенности, когда пришлось повернуться спиной и наклониться – она чувствовала, что вылезли наружу голые ягодицы. – Ниже наклонись, – сказал Олег. – И ноги пошире расставь. Катя выполнила это, с содроганием стыда осознав вдруг, что мужчине отчетливо видно теперь ее истекающее соком влагалище. Она вдруг ощутила, как там внутри у нее предательски хлюпнуло, и вытекшая капля поползла по внутренней стороне ляжки. За ней последовала вторая… – Он видит, как я теку, – мелькнула отчаянная мысль. Олег усмехнулся и, расстегнув штаны, сказал: – Теперь садись вот сюда. Его эрегированный громадный член торчал наружу, как штык, возбуждая взгляд Катерины. Раскрасневшаяся, тяжело и прерывисто дыша, она подошла, и тогда Олег сказал: – Повернись спиной. Одежда была такова, что Кате даже не пришлось задирать юбку. Она расставила ноги и села прямо на подставленный член. Громадная дубина легко вошла в хлюпающее влагалище. Не удержавшись, Катерина протяжно застонала. – Давай, попрыгай. Она начала сначала медленно, а затем все быстрее скакать на члене. Она наслаждалась, и теперь уже все пережитое казалось стоящим того, что она получила взамен. – Быстрее! – скомандовал Олег. – Еще быстрее! Подчиняясь команде, Катерина стала прыгать на полусогнутых ногах все быстрее, насаживаясь как можно глубже. Она прыгала, как заяц, дрожа от возбуждения и тряся головой. В тишине комнаты отчетливо слышно было, как при каждом прыжке с чмоканьем выходит член из мокрого влагалища, и тяжелое дыхание запыхавшейся Кати… Через несколько минут Олег стряхнул ее с себя. Он закурил. Катерина повернулась к нему лицом, и увидела по-прежнему стоящий колом член. Она стояла перед мужчиной, глядя на него мутными глазами и тяжело дыша. Блузка прилипла от пота к спине, ноги дрожали от напряжения. Осознав, как жалко она выглядит сейчас, Катя трясущимися руками поправила прическу, убрала упавшие на глаза волосы. Попыталась улыбнуться… – Теперь становись раком. Когда Катя сначала опустилась на колени, а потом встала в требуемую позу, Олег пояснил: – Откройся. Приготовься и подставься. Катя сразу поняла, чего он хочет. Ему мало ее унижения. Он хочет большего, гораздо большего, и не скрывает этого. Так, словно хочет подвергнуть ее испытанию: как далеко она готова зайти. Как низко себя ставит перед ним… – Он хочет превратить меня в животное, – подумала она отрешенно. – А разве я не животное? И нечего строить из себя недотрогу. Катя уперлась лбом в ковер на полу, и, заведя обе руки назад, откинула с попы и без того коротенький подол юбочки. Затем взялась обеими руками за ягодицы и раздвинула их в стороны, открывая дырочку ануса. Услышала, как сзади Олег встал с дивана и приблизился. – Шире растяни, – сказал он. – Научись подставляться мужчине. Катя послушно прогнула спину, и вновь с силой растянула себе ягодицы. – Больше не могу, – простонала она глухо в пол. – Если сильнее, могу порвать там… Олег засмеялся и уронил горячий пепел ей на голую попу. – А ты боишься порваться? – спросил он. – Шлюхи всегда ходят с разорванными жопами, это нормально. Давай, старайся, а то выгоню. Катерина легла щекой на пол и зажмурилась. Неужели все это происходит с ней? – Давай, рви жопу, – послышался снова голос Олега сверху. – Или вставай и убирайся отсюда. – У меня уже не попа, а жопа, – с тоской подумала Катя. – И он хочет, чтобы я как шлюха, порвала свою жопу для него. Ну и пусть! Но не уходить же сейчас! Катя представила себе, как она поднимется, одернет юбочку, встанет на каблучки и засеменит домой. Отвергнутая, ненужная, выброшенная. С мокрой писькой… Только теперь она вдруг до конца поняла смысл грубого выражения «Порвать себе жопу». С чувством обреченности она переместила пальцы вплотную к анусу и, громко застонав, сильно потянула в разные стороны. Катя словно выворачивала наизнанку свой задний проход… Теперь он ее взял – быстро и грубо вторгся в раскрытое отверстие, вызвав у Кати продолжительный стон и почти сразу за ним – мощный оргазм. – Кажется, мы с тобой доигрались, – сдавленным голосом сказала Катерина. Связь по телефону была хорошая, и я отчетливо слышал, как моя жена тяжело дышит в трубку. Она произнесла это и умолкла. – Что ты имеешь в виду? – встревожился я. – Что случилось? Накануне Катя ходила на второе свидание к Олегу, я знал об этом. Вечером ее телефон не отвечал, а на другой день я до вечера снова не мог до нее дозвониться. И вот только теперь она ответила, и голос ее звучал странно. – Что-нибудь с Олегом? – не выдержал я напряжения и спросил напрямую. – Он меня высек, – убито прошептала в трубку Катерина. – Не понимаю, – пробормотал я растерянно. Может быть, я что-то не расслышал? – Высек, – повторила Катя. – Понимаешь теперь? Выпорол! Это было как разорвавшаяся бомба… – Как выпорол? – Ремнем. Толстым кожаным, от брюк. Как порют неверных жен, которые бегают к любовнику… Ты этого добивался? – выкрикнула в отчаянии Катя. Видимо, она больше не могла сдерживаться. Буря спутанных чувств вырвалась наружу. – Ты этого хотел? Вот и получай теперь поротую жену! Чужой мужчина высек твою жену. Я подавленно промолчал. Этого я не ожидал. Потом решился и выдавил из себя: – А ты что же? – А я… – голос Кати дрогнул. – А я сучила ногами и выла от стыда. Ну что, теперь доволен? Нравится тебе? – Он что, связал тебя? – все еще не мог я вместить в свое сознание сказанное. – Да нет, я сама стояла. – Как стояла? – Раком, как же еще… Олег сказал, что шлюху трахают и секут в одной и той же позе: попа кверху, коленки – врозь, а сиськи в пол. Я представил себе, как моя голая жена стоит раком на полу, и корчится от боли при наносимых ударах ремня… – Всю попу располосовал, – сквозь слезы сказала Катерина. – Со вчерашнего дня сидеть не могу. Доволен теперь? В трубке послышались всхлипывания… Она ждала Олега уже полчаса. Его мобильник не отвечал, и Катерина не знала, что и думать. – Придешь пораньше, – сказал он ей накануне. – Сама возьмешь комнату и будешь там меня ждать. Противный парень по имени Стас сразу все понял и, ухмыльнувшись, сообщил: – Есть комната. Давай пятьсот рублей. Трясущимися руками Катя достала из кошелька требуемую сумму и отдала Стасу. – Пойдем, – промолвил он, пропуская Катю вперед. Она поднималась по лестнице, а парень шел сзади. Ясно было, что из-под короткой юбки торчат голые ягодицы, и Стас это прекрасно видит. Инстинктивно Катерина изо всех сил поджимала попку, словно надеясь, что та станет меньше. И вот теперь она сидела уже полчаса в ожидании – красная, как рак, и возбужденная. На нервной почве залезла в сумочку и вытащила оттуда початую бутылочку коньяка, которую теперь таскала с собой на свидания. Сначала выпивала дома для храбрости, перед тем, как выйти в таком виде на улицу. А потом выпивала перед входом в эту гостиницу – чтобы успокоиться. Отпила глоток. Потом еще один глоток. Опьянение было совсем не сильным, но в голове слегка зашумело. Катя встала и прошлась по комнате, ощутив при этом, как сильно намокла внизу – влага каплями стекала по внутренней стороне ляжек. Катерину возбуждала сама ситуация: она полуголая, в позорной одежде сидит здесь одна и ждет мужчину. Сейчас он придет и возьмет ее. Возьмет, как захочет, куда ему будет угодно. А может быть, сначала высечет ее ремнем… – Олег опускает меня, – медленно и тягуче думала Катерина. – Он специально опаздывает сейчас – чтобы я ждала и мучилась. Ему нравится меня унижать. А ей? Ей нравилось быть униженной? Внезапно Катя решила, что хочет унизиться сама. – Я встречу его голой, – сказала она себе. – И не только голой… Он войдет, а я буду стоять посреди комнаты голая и на коленях. Эта мысль возбудила ее дополнительно. Катя стянула с себя одежду, и, оставшись голышом, встала на колени. Стоять так было жестко, коленки скоро затекли. Каждый раз, когда в коридоре слышались шаги, Катя опускала голову и приготавливалась… Внезапно зазвонил ее мобильник. – Ждешь? – послышался голос Олега. – Не жди меня, я сегодня не приду. Занят. Позвони мне на следующей неделе, ладно? Ну, пока. От обиды Катерина буквально задохнулась. На глазах выступили слезы. Как побитая собака, она оделась и, еле волоча ноги, вышла из комнаты. Сидеть здесь, ждать, готовиться. А теперь вот так просто уйти и ехать обратно домой через весь город, все такой же мокрой от возбуждения, в позорной юбчонке, ежась под оценивающими взглядами… Спустилась вниз и протянула ключ Стасу. – Не пришел? – сразу понял он и ухмыльнулся. Катя кивнула, покраснев еще больше. Она уже почти развернулась к двери, чтобы уходить, когда парень вдруг сказал: – Тут один мужчина есть, женщину ждет. Если хочешь, можешь к нему подняться. Я еще не успел никого к нему вызвать. Катя замерла. Мужчина? Незнакомый? Какой? – Это постоянный гость, – пояснил Стас лениво. – Все зовут его Большой Узбек. Любит полненьких девок. Я ему всегда Томку обеспечиваю, а сегодня он вдруг неожиданно приехал. А у Томки телефон не отвечает. Стас еще раз оценивающе посмотрел на Катю и добавил с ухмылкой: – Ты ему можешь тоже понравиться. Оцепенев, Катя молчала. – Если хочешь, то с тебя тысяча, – сказал Стас. – Гони тысячу и можешь подняться к Большому Узбеку. Она задохнулась, вдруг стало трудно дышать. Как? Это говорят ей? Такое? Мало того, что парень, похожий на обезьяну, посмел сделать ей такое предложение. Он еще хочет, чтобы она сама заплатила ему за сводничество. Заплатила за что? Понятно было, что тот неведомый мужчина уже заплатил Стасу за женщину. А теперь Стас хочет получить деньги и с нее – Кати. За право пойти и обслужить этого незнакомца. Какая наглость! Или по Катиному виду, по Катиному лицу, по ее глазам парень наметанным взглядом понял, как она возбуждена? Понял, что в таком состоянии с ней можно делать, что угодно? Проще всего было топнуть от возмущения ножкой и убежать. Или с достоинством уйти. Или плюнуть в лицо этому юному наглецу. А потом уж уйти. И тащиться домой через весь город униженной и неудовлетворенной… – У меня нет тысячи, – неожиданно для самой себя глухо произнесла Катя, как бы со стороны услышав собственный голос. Двигаясь, как неживая под насмешливым взглядом Стаса, женщина полезла в сумочку и открыла кошелек. – Вот, – сдавленно произнесла она. – Триста рублей. Триста пятьдесят… – Мало! – решительно отрезал Стас. Его взгляд уперся в Катю, и он сказал: – Серьги возьму в залог. Серьги на Кате были тяжелые, длинные, из тонких пластинок серебра с полудрагоценными камнями. Они оттягивали мочки ушей, и тяжело раскачивались при каждом повороте головы. Катя казалась себе очень соблазнительной в них, и надевала каждый раз, когда встречалась с Олегом. – Нет, – прошептала Катя, вскинув на Стаса умоляющие глаза. – Только не серьги… – Хочешь Узбеку понравиться? – усмехнулся он. – Ладно. Парень забрал деньги из ее дрожащей руки и снисходительно сказал: – Остальные семьсот завтра принесешь. Можешь подняться, комната четыре. Ну вот, это случилось. Теперь она, как проститутка, пойдет обслуживать незнакомого мужчину. В голове мутилось от выпитого. – Что ж, – решила Катя. – Чем хуже – тем лучше. Интересно, какой он – Большой Узбек? Не в силах больше выносить наглого и презрительно-изучающего взгляда Стаса-гамадрила, Катя отошла в сторону и, достав зеркальце, подновила макияж. Намазала губы поярче, и тушью подвела глаза. Увидела себя в зеркальце… Глаза жалобные, какие-то просящие. Губы дрожат… – Жалкая сучка, – обругала себя Катя, почувствовав по отношению к себе какую-то гадливость. – Тварь! Сама же еще и заплатила. Беги теперь, обслуживай Большого Узбека, которого ты даже никогда не видела… – Давай, поторопись, – от стойки скрипучим голосом поторопил ее Стас. – Ты ему понравишься. Большой Узбек любит выносливых девок. Только поднос захвати, Узбек заказал пива. Катя спрятала в сумочку косметику и оправила короткую юбку. – Хорошо, – смиренно сказала она, беря со стойки приготовленный поднос с тремя бутылками пива, орешками и стаканом. – Комната четыре, да? Поднос оказался тяжелым, руки дрожали, и нести было нелегко. Раскачиваясь на каблуках-шпильках и широко ставя ноги, Катерина осторожно двинулась к лестнице на второй этаж. Услышала, как сзади Стас угодливо говорит в телефонную трубку: – Да, девка уже бежит. Да, торопится… Вам она понравится. Как вы любите – крепкая, задастая. Зовут Катька… Да, да. – Это ведь про меня, – обреченно, со стыдом подумала Катерина. – Задастая Катька – это теперь я. Большой Узбек оказался не слишком-то большим. Скорее широким. Невысокого роста, широкоплечий коротышка. Смуглый, заросший густыми черными волосами, как орангутанг. Он был совершенно голый. При виде Кати он встал на своих кривых, очень коротких ногах, и посмотрел на нее. Катя улыбнулась, прошла и поставила тяжелый поднос на тумбочку. Ну вот, хорошо, что донесла, не уронила… – Разадевайся! Пока она торопливо раздевалась под взглядом его черных, как круглые пуговицы, блестящих глаз, он глядел на нее, не мигая. Встал, приблизился. – Накаланись. Слышь, женчина, накаланись. Голая Катя послушно согнулась в талии, глядя в пол. Только бы он не увидел ее располосованных ягодиц. Наверняка станет издеваться, а она не выдержит – умрет от стыда. Мужчина с силой шлепнул ладонью по отвисшей груди, по соскам. Катя ойкнула, но мужчина прикрикнул. – Не разагибайся! Сатоять! Ниже накаланись, ну. Груди смешно раскачивались. Было немножко больно и очень стыдно. Узбек громко смеялся, и все шлепал. Р-раз – вправо! Р-раз – влево! Большой Узбек стоял прямо перед ней, и склонившаяся вперед Катя видела его полувставший член – с огромной налитой багровой головкой и обрезанной крайней плотью. Ей ужасно хотелось получить в себя это устрашающее мощное орудие – она истекала желанием. Если бы это был Олег, Катя бы наверняка не удержалась и начала сама просить поскорее войти в нее – не мучить больше томлением и ожиданием. Ведь поиздеваться над ней можно и потом, а не сейчас, когда ее просто колотит от неутоленной страсти… Но просить Узбека она стеснялась: ведь они незнакомы, и он тут – безусловный хозяин положения. Во рту накапливалась тягучая слюна желания: Катерина нервно сглатывала… Ее вдруг пронзила мысль: а что если этот мужчина вовсе и не собирается ее трахать? Вдруг он просто отхлещет ее по отвисшим беспомощным сиськам, да и выгонит взашей? Р-раз – звонкий шлепок, и тяжелые груди качнулись вправо. Р-раз – и качнулись влево. Громкий смех… – Гы-ы! Гы-ы-ы! Женчына, нижа накаланись! Шлепки становились все сильнее, все звонче. Катя стояла, склонившись, и боялась потерять равновесие и упасть. Чтобы стоять тверже, она расставила пошире ноги, и уперлась руками в коленки. Узбек зашел сзади и принялся шлепать ее по ягодицам. Один раз промахнулся, и рука его попала прямо между расставленных ног Кати – в хлюпающее месиво истекающего влагалища. Видно, мужчине это понравилось – он засмеялся и стал хлестать ладонью по мокрым половым губам. Глядя в пол и сотрясаясь от шлепков, Катя заплакала от стыда и унижения. А еще больше – оттого, что столько уже вытерпела, а все напрасно – страсть ее не утолена. Внезапно мужчина одним толчком бросил ее на кровать и вошел в нее. И началось… Большой Узбек оказался неутомимым любовником – он долбил Катю попеременно во все отверстия, и ей оставалось лишь принимать нужные позы. Это была скачка на протяжении часа. Мокрая от пота Катя прыгала на Узбеке, который лежал на спине, а затем по его команде становилась раком, и принимала в зад… А затем он сел ей на лицо. Это было уже в конце, когда она лежала в изнеможении, а Большой Узбек вдруг развернулся и тяжело опустил свой поросший черными волосами зад прямо ей на лицо. – Лижи, жэнчина, – приказал он. – Вычисти все. Зад Узбека опустился прямо на лицо задыхающейся Кати. Если бы он хоть иногда подтирался! Вонь ударила в нос, а на губах и на языке тотчас стало горько. Мужчина размахнулся и звонко шлепнул Катю между раздвинутых ног по мокрому натруженному влагалищу. – Лижи, – повторил он. – Сатарайся, женчина! От неожиданности и внезапной боли Катя приглушенно замычала в попу мужчины, и сдвинула ноги. Но он этого не позволил – развел их, и принялся не спеша шлепать снова и снова по истекающей измученной письке. Катя принялась лизать. Преодолевая отвращение, она высунула язык и стала слизывать засохшие кусочки. Вздрагивая от шлепков и выгибаясь всем телом, она старательно засовывала язык поглубже в анус Узбеку. Лицо ее было зажато его ягодицами, так что сплевывать она не могла – все приходилось глотать. От шлепков по влагалищу она против собственной воли снова возбудилась, задвигалась, стала подбрасывать бедра. Заметив это, Большой Узбек засмеялся и, приподнявшись чуть-чуть, с шумом выпустил прямо Кате в рот вонючую струю газов. Так она лежала, беспомощно вздрагивая и зарывшись лицом в грязную задницу мужчины до тех пор, пока после очередного шлепка, наконец, не кончила. Не смея вынуть язык из ануса мужчины, Катя забилась в оргазме и глухо замычала в попу. Потом Узбек удовлетворился, устал. Он молча оделся, привел себя в порядок и ушел, больше не взглянув на надоевшую ему женщину. Катя осталась лежать на смятой кровати, совершенно обессиленная. Мокрая от пота, раздавленная, с раскинутыми ногами. Болела растертая и отшлепанная пися, болела растянутая попа. Непонятно было, как найдет она силы доехать домой… Заскрипел в двери ключ, вошел Стас. Увидел валяющуюся на кровати Катю, усмехнулся. Она сдвинула ноги и попыталась натянуть на себя простыню, прикрыться. Когда Стас, продолжая презрительно усмехаться, вдруг потянулся к ширинке и расстегнул штаны, Катя все поняла, и от отчаяния застонала в голос. – Стас, – простонала она. – Стасик, я не могу, не могу… – Что, уделал тебя Узбек? – засмеялся парень. – Ничего, шалава, переживешь. Давай, становись быстро в собачью позу. Глядя на него, Катя вдруг вспомнила, что еще в первую встречу этот Стас показался ей похожим на злую обезьяну. Как давно это было! А на кого она сама похожа теперь? Еле шевеля руками и ногами, Катя встала в позорную позицию. Выпятив зад и прогнувшись, она послушно подставилась парню. – Кто это твою задницу так отделал? – послышался сзади голос Стаса. – Вся в рубцах и красная, как у макаки. Не угодила Узбеку чем-то? – он наклонился и сильно шлепнул по отставленному заду. – Отвечай! – Нет, Узбек остался мной доволен, – торопливо забормотала Катя. – Это мой мужчина… Олег. – А-а, – засмеялся сзади Стас. – А за что это он тебя так? – За то, что я шлюха, – голос Кати сорвался. – Я замужем, а он меня соблазнил. – Вот оно что, – протянул Стас. – Значит, ты замужняя шлюха. Что ж, тем лучше. Ну-ка, не ленись, раздвинь свои булки руками. Когда он вошел в нее, она заплакала… Отодрав плачущую Катю, Стас вышел из нее и приказал сосать его. Обхватив тощие ягодицы парня руками, Катя принялась сосать. – Смотри на меня, – сказал он. Катя с забитым ртом вскинула на него заплаканные глаза. Он взял ее руками за уши и принялся задавать темп. Член влезал в горло, Катя давилась, и ее глаза вновь наполнились слезами. Пока она сосала, пальцы Стаса переместились на мочки ее ушей, и он ловко выдернул из них серьги. С забитым ртом она протестующее застонала, но сделать ничего не могла. Оставалось лишь старательно ублажать своего обидчика… На следующий день после работы пришлось ехать в гостиницу снова – выкупать сережки. Катя положила в сумочку семьсот рублей, которые должна была Стасу, и поехала. После вчерашнего попка сильно болела, сдвигать ноги было неловко. Увидев ее в холле, парень презрительно усмехнулся. Народу было на этот раз много, так что Кате пришлось ждать, когда он освободится. Она потопталась в холле, посидела в кресле, несколько раз выходила покурить на улицу. Пальцы были влажные, руки подрагивали то ли после вчерашнего, то ли от стыда за себя. Наконец, Стас подозвал ее. – Принесла? – с кривой ухмылкой спросил он. Катя кивнула и полезла в сумочку за деньгами, но он остановил ее. – Не сейчас, – бросил парень. – Иди в подсобку и жди. Он указал на дверь, находившуюся за стойкой, и добавил: – Приготовься, я сейчас приду. Опустив голову, Катя обошла стойку и шмыгнула в подсобку. Там было темновато и пыльно. Под потолком горела тусклая лампочка, по полу были разбросаны какие-то бумаги, мусор, стояли коробки, ведра и швабры. – Так вот, где это теперь будет, – горько подумала Катя. – Как быстро и как низко я пала! Недавно еще все только началось: было кафе, потом хотя бы комната в отеле, а сейчас придется ублажать мужчину вот здесь – в подсобке. И не просто мужчину, а молодого наглого парня – гориллу Стаса, который фактически изнасиловал ее накануне. Да еще как? Она сосала у него, а он в это время ограбил ее, вытащив серьги. Воспоминание об этом унижении терзали Катю всю прошедшую ночь. Стараясь не задеть ведро и не испачкаться, Катя осторожно сдвинула швабры и коробки в сторону, освободив для себя немного места. Что значит приготовиться? Что имел в виду Стас? Катя достала принесенные деньги и положила их на ближайшую коробку, чтобы парень сразу их увидел. Потом чуть поколебалась, и стащила с себя джемпер. Затем спустила пониже джинсы с трусиками и встала голыми коленками на пол. Сдвинув бюстгальтер, вывалила наружу груди… За хлипкой дверью послышались шаги Стаса. Катя опустила голову пониже и уставилась взглядом в замусоренный пол. Наверное, потом ей надо будет его помыть – тут сто лет не прибирались…Катя вздрогнула от внезапно охватившего её чувства стыда, когда Стас открыл крашенную хлипкую дверь подсобной комнатки. Стас зашёл, и остановился, рассматривая Катю. Но женщина, стоя на коленях, склонила вниз голову, не глядя на него. Уставившись в пол, женщина лишь взяла ладонями свои груди и слегка приподняла их, чтобы те смотрелись более соблазнительно. Стас прикрыл дверь и, не говоря ни слова, сразу подошёл к деньгам, лежавшим на коробке. По звуку Катя поняла, что Стас принялся пересчитывать пачку купюр. Катя исподтишка взглянула на него и тотчас же опустила голову, чтобы не встретится с ним взглядом. Стас не заметил её движения, закончил считать деньги, сунул их в карман и, довольно хмыкнув, повернулся к женщине. Катя почувствовала, как мужская пятерня опустилась на её макушку. Стас подошёл вплотную к стоящей на коленях женщине и прижался ширинкой джинсов к её лицу. Джинсы и трусы Стаса были несвежими, и в ноздри Кати ударил запах мочи и нестиранного белья, а полурасстёгнутая молния ширинки больно царапала нос. Стас опустил руку на затылок Кате, прижав её лицо к своему паху. Латунная молния замка ширинки впилась своими зубчиками в ноздри женщины, а джинсовая плотная ткань складками царапала Катины щёки. Кате стало больно, слёзы так и брызнули из её глаз, женщина пыталась отстраниться, но Стас, схватив Катины волосы на затылке, не дал ей это сделать. Он наоборот, стал сильней тереть лицо Кати о свой пах. Молния царапала кожу, Катя ощутила, что на щеках и на носу теперь останутся царапины. Было очень обидно, слёзы катились из глаз. Неужели Стас просто решил поразвлечься с ней, исцарапает лицо и выгонит на улицу, так и не добившись эрекции? Неужели она уже не возбуждает его и нужна Стасу только для того, чтобы заработать денег и покуражиться над ней? Эта мысль только подстегнула её, Катя стала старательно вытягивать губы, пытаясь нащупать под джинсами член. Это начало получаться, правда, молния теперь царапала Катины губы. Очень скоро Катя почувствовала, что не зря исцарапала щёки, нос и губы: член под джинсовой тканью окреп и ощутимо набух. Окрылённая успехом, женщина торжествующе глянула в глаза Стасу, расстегнула до конца ширинку, расстегнула ремень и спустила вниз джинсы вместе с трусами. Расцарапанными губами Катя прильнула сбоку к вставшему члену, обцеловывая каждую складочку торчащего перед её лицом фаллоса. Стас, который ослабил было свою хватку, отпустив волосы Кати, снова сжал руку, подмотав её волосы на затылке и оттянул назад голову Кати. Член теперь стоял в пяти сантиметрах от исцарапанного носа женщины. – Хочешь его в рот? – спросил Стас. Катя, глядя в глаза Стасу, утвердительно кивнула. – Не слышу ответа, – сказал Стас, натягивая волосы на затылке, и вынудив Катю опустить лицо в пол. Катя хриплым голосом ответила, сглотнув комок в горле: – Да. – Попроси, как следует, – Катя возмутилась, но подавила в себе готовые сорваться с языка слова протеста. Она просто почувствовала, что потекла, потекла обильно и безудержно. По её толстым белым голым ляжкам стекала липкая слизь. – Ну, Стасичек, ну, пожалуйста, дай мне пососать его, – Катя не узнала свой голос. – С тебя три сотни. – Но у меня нету, я всё отдала уже тебе за серьги, – не ожидавшая такого оборота, недоуменно ответила Катя. Похоже, что Стас хорошо усвоил, как нужно обращаться с ней. Катя уже отдала мерзавцу тысячу рублей , но не получила назад серьги. Сейчас она стоит перед ним голая, на коленях, со свежими царапинами на нежном лице, а Стас тем временем продолжает издеваться над Катей. – Тогда придётся тебе отработать. У нас уборщица не придёт завтра с утра. А убрать нужно перед заселением четыре номера в правом крыле. Переночевать попросишься к своему узбеку. Я тебе серьги выдам после уборки. Идёт? Подумай немножко. Катя послушно опустила глаза к полу. Было очень обидно, Стас забрал деньги и не отдаст серьги. Катя представила, как будет стучаться в номер к Большому Узбеку и просить переночевать у него. Ей придётся опять подставлять свою избитую писечку под безжалостные удары узбека. А потом, после бессонной ночи ей придётся с тряпкой в руках убирать четыре самых грязных гостиничных номера. После Стас придёт проверять её работу и будет придираться ко всему. Хотя, выход есть. Нужно дать Стасу кончить, потом бросить свои серьги и просто уйти из отеля. Исцарапанной, униженной, отказаться от встречи с узбеком и, истекая слизью из размякшего влагалища, ехать через весь город, а уже в своей квартире мастурбировать до утра в одиночестве. И решение пришло, чёткое и однозначное. Она пройдёт всё до конца, как бы ни было унизительно всё, что придумал для неё Стас. – Да, – еле слышно сказала Катя. – А чтобы ты меня не обманула, – сказал Стас, – я у тебя заберу всю одежду и сумочку твою. – Я не убегу, – покорно прошептала Катя, – только дай мужу перезвонить, чтобы не волновался. Стас, кивнул головой, не отпуская руку, которой держал Катю за волосы на затылке, другой рукой стянул с члена крайнюю плоть, обнажив давно не мытую головку, которая резко пахнула женщине в ноздри. – Давай, оближи, только так, чтобы мне видно было, чтобы красиво, как в кино... Катя позвонила мне вечером в тот день и сказала, что будет ночевать у подруги, а пришла домой только назавтра вечером. Яркое летнее солнце уже опустилось к горизонту, оставив нагретый бетон тротуарных бордюров и заборов. Я лежал на диване, сжимая свой вставший, словно каменный член. Воображение услужливо подсовывало мне одну картинку за другой, а я никак не мог кончить, сжимая свой разрывающийся от эрекции фаллос. Наконец, когда уже стемнело, раздался звонок, и я открыл дверь. В коротеньком синем халатике уборщицы, с расцарапанным лицом, в пляжных шлёпанцах жена стояла передо мной. Я, ни слова говоря, запустил Катю домой, и повёл на кухню. – Хочешь есть? Катя отрицательно махнула головой, села за стол, и попросила закурить ей сигарету. – Свои там в сумке остались у Стаса. Нужно будет забрать, жалко сумку. А вот серьги он отдал, я упросила. Ты не представляешь, чего мне это стоило, – она жадно затянулась, демонстрируя тяжелые, оттягивающие мочки ушей, украшения. Катя говорила и говорила, рассказывала, как ей было стыдно ехать в коротком замызганном синем халатике уборщицы без нижнего белья через весь город. Ей просто надо было выговориться, рассказать обо всём, что с ней произошло за сутки, которые она провела в отеле. Я сидел, и мой член постепенно начал набухать. Катя тем временем говорила и говорила, а потом, докурив, бросив на грязный линолеум и затоптав окурок подошвой пляжного шлёпанца, сказала: – Ну вот, теперь будешь такое дома терпеть от меня, как я там натерпелась, – она, сидя на табуретке, широко раздвинула ноги и приподняла полы халата. – Смотри, какая я там измученная. Я потрогал её, и жена застонала. – Там так всё растёрто и болит... Между ног у неё было всё мокрое и хлюпало – даже разговоры настолько завели Катю, что я, не раздумывая, набросился на неё. Сил сопротивляться у неё уже не было, и я своим каменным, разрывающимся от откровений жены, членом, принялся таранить её влагалище. Катя лишь всхлипывала, рыдая, заливаясь слезами, а я загонял в неё до упора свой член, продолжая мучить её и так уже растёртое влагалище. Совсем загнав жену, только через час с лишним я кончил, и мы уснули, а наутро Катя принялась рассказывать, как прошёл её день в отеле. Я хотел услышать всё с малейшими подробностями, и расспрашивал её. Катя вошла во вкус, лежа щекой на моём животе, и пустилась в рассказ: – Я уже как порнозвезда со Стасом скоро стану, он, видно, насмотрелся всякого, и говорит мне: «Соси красиво, и сперму как кончу, во рту побулькай, чтобы красиво было». Я так и сделала, побулькала, по подбородку пустила, он меня на телефон пофоткал, говорит, хочу друзьям показать. А перед этим в горло мне забивал, до самых яиц доставала губами. Я чуть не задохнулась. Катя широко открыла рот и наманикюренными мизинцами растянула щёки. – Сказал мне, чтобы щёки растягивала каждый день. Поможешь мне? А то Стас меня ремнём накажет. Сегодня, кстати, немножко наказали. Но это уже утром было, я после узбека выскочила голая в коридор... Стас, когда кончил в подсобке, как и обещал, забрал всю одежду и сумочку у Кати, оставив той лишь босоножки на высоченных каблуках. – Пойдёшь голая, но смотри быстро, чтоб не заметил кто тебя в коридоре. Вот тебе поднос, возьми в холодильнике три бутылки пива, скумбрию копчёную и дуй быстро к узбеку. Когда обнажённая женщина нагромоздила на поднос бутылки бокалы и рыбу, Стас пятерней смачно шлёпнул её по заднице, и Катя чуть не уронила поднос. – Смотри мне, – пригрозил Стас, и ещё раз шлёпнул уже напрягшую ноги Катю. Та удержала поднос и бросилась в номер к узбеку. Катя, в раскорячку ступая и раскачиваясь на каблуках, с трудом поднялась по крутой лестнице с тяжеленным подносом, ожидая, что любой момент её увидят голой. Влагалище было совершенно мокрым, размякшим, и возбуждение от опасности быть замеченной, становилось ещё сильней. Но в коридоре было безлюдно, по телевизору шёл футбол, и немногочисленные постояльцы смотрели решающий матч сезона. Катя постучалась в дверь, и ей открыл голый узбек. – Что, панравылось тыбе, шалавэ? Давай нэси поднос на стол. Катя молча прошла и поставила поднос на столик. – Отвэчай, когда мужчына спросыл, – уже недовольно продолжил узбек. – Шалава, панравылась тыбэ? Большой Узбек присел на диван, поставив голые стопы на кофейный столик перед диваном. – Да, понравилось, я хочу на ночь с вами остаться, – потупив глаза в пол, сказала Катя. – Иди сюда, ноги мнэ палыжи. Я подумаю, на ноч оставыть илы нэт. Катя, чтобы ещё сильней услужить узбеку, встала на четвереньки и поползла к столику. Голые коленки скользили по истёртому лаку паркета. Открытый Катюхин рот услужливо опустился на пальцы ноги мужчины. Другую ногу узбек положил на голову Кате. – Знаешь, ему нравится, когда я долго ему пальцы ног сосу, – признавалась мне Катя. – Я ему в глаза смотрю при этом, и языком работаю. Он, когда пройдёт по комнате, по грязному полу, говорит: «Оближи начисто». И я лижу. Катя не спала всю ночь, большой узбек решил мучить женщину по полной программе. Он уже не спешил кончать, давая новые и новые все более унизительные поручения Кате. В шесть утра он, наконец, навалился на Катю, вошёл членом в её хлюпающее влагалище и через несколько движений кончил, залив спермой Катю, потом дал ей в руки поднос с объедками, кулёк с пустыми бутылками и выгнал из номера. Катя осталась голой в коридоре. Стаса не было, и она зашла в малюсенькую комнатушку, где хранился инвентарь уборщицы – веник, совок, корзины для мусора, сушились тряпки и стояли вёдра. Там висел коротенький синий халатик, который она надела на голое тело. Халатик почти не закрывал полные ягодицы женщины, да и пуговиц на нём было всего три, так что выбритый лобок отлично просматривался. Катя принялась за уборку в номерах, которые показал ей Стас. Там было очень грязно, и Катя старательно вымыла три номера. По дороге в четвёртый, куда она собиралась зайти, с ней произошло неожиданное происшествие. Из другого крыла отеля вышел мужчина, подошёл к Кате, руки которой были заняты тяжелыми вёдрами с водой, и крепко взял ту за ухо. Она, неожиданно для себя, подчинилась, просто приняв за должное поведение мужчины. Жесткие пальцы, сжавшие мочку уха, показали Кате, что нужно не дёргаться и слушаться. После ночи с узбеком она настолько привыкла подчиняться, что восприняла как должное такое грубое обращение с ней, и лишь внутри удивилась – неужели она так быстро поддаётся столь позорной дрессировке? – Пошли со мной. Мужчина завёл Катерину в свой номер, завёл в туалет, и, перехватив за волосы, принялся возить лицом по бортику унитаза. – Смотри сука, всё грязное, почему не убрала? Катя же принялась оправдываться, что не успела, хотя Стас и не говорил убирать в этом номер. Мужчина тотчас же позвонил Стасу, и тот быстро прибежал. Ни слова не сказав в защиту Кати, Стас сходу согласился с обвинениями чужака. Катя заплакала в этот момент, и мужчины решили наказать её ремнём, что успешно и сделали. Стас сорвал с нее халатик, вытянул ремень из своих джинсов, и они вместе с незнакомцем по очереди несколько раз с оттяжкой хлестанули Катю по груди, ляжкам и влагалищу. Катя после первого же удара по груди плакала и выла от боли, обнимая унитаз, но мужчины были неумолимы, хлёстко стегая по нежным полным ляжкам, по животу. Последний удар пришёлся между ягодиц. Отплакавшись, когда боль постепенно утихла, Катя принялась за уборку. – Вот смотри, – с горечью и, вместе с тем, с какой-то гордостью Катя показала свою грудь. – Первый раз он меня сверху вниз ударил, я ещё грудь руками держала, не знала, что так больно будет. Я завыла и за унитаз схватилась, грудью прижалась, чтобы не по ней били. Они тогда по заднице и по ляжкам лупили. А последний раз уже по животу ударили, я по стойке смирно стояла, это у них последний удар был. Иссиня-багровые следы остались на Катюхином теле, местами ремень надорвал нежную кожу груди и живота. Катя рассматривала следы на ляжках в зеркало, которое я держал перед нею. – Серьги я у Стаса потом забрала. Он отдал их со смехом. Зато одежду и сумочку забрал. И предложил забрать её в следующий раз. – И ты пойдёшь? Катя встрепенулась. – Думаешь, я испугалась? Пойду. Только заходить придётся через черный вход в этом халатике. И ждать придётся уже в подсобке уборщицы. А убирать уже восемь номеров. И ударов будет восемь. Не знаю, как я выдержу, только вот заживут следы и царапины пройдут, и сразу к ним. Вот, телефон моей напарницы дал, сказал, чтобы график составили мы с ней, кто когда убирает. Электронная Библиотека Порна Сайт (Рассказы для Взрослых 18+)